Маленьких пленников раздевали догола и опускали в ванну с кипятком. В кипяток добавлялись толчёные крылья летучей мыши, крысиные хвостики, желе из червячков и другие приправы. От них тела детей размягчались и становились похожими на яичницу всмятку. Старик со старухой, сменяя друг друга, помешивали их палкой. Потом они сливали воду, брали размягшие тела и гладили их утюгом. Тела выпускали огромное количество пара, и кухня, на которой проходила глажка, была вся в пару. Детские тела разглаживали до тех пор, пока они не становились тонкими и плоскими. Потом их сушили, подвесив прищепками к верёвке. Во время просушки дети приходили в себя и начинали горько плакать и жаловаться. У них болело всё их плоское тело, и каждое шевеление причиняло им боль.
- Отпустите нас домой, - просили они.
- Да куда мы вас отпустим, - отвечали старик со старухой. - Посмотрите на себя, - они подносили к ним зеркало. - Вас теперь ни мама, ни папа не узнают.
Дети, и правда, были похожи на куски ткани, сохраняющие очертания человеческого тела. Глаза, рот и нос были словно нарисованные.
- Вы и ходить не можете, и говорите с трудом, поэтому оставайтесь у нас, а мы вас будем холить и лелеять, стирать, гладить, сворачивать аккуратно и в шкаф убирать. Будете вы, свёрнутые, лежать в шкафу, как в постельке.
Слыша это, дети начинали плакать ещё сильнее.
Когда дети-полотенца подсыхали и становились мягкими, старик и старуха шли в ванную и мылись. А после вытирались новенькими мягкими детьми-полотенцами. Вытирались долго, получая удовольствие от вытирания. Особенно долго вытирался старик. Он любил вытираться девочкой. Своё лицо и голову он вытирал теми частями девочки, которые были её ляжками и животиком.
- Мне больно, - стонала она. - У вас жёсткие волосы, от них у меня вся кожа болит.
Старик повизгивал от удовольствия.
- Ничего, миленькая, поболит и перестанет, - говорил он. - Потом привыкнешь. Тебе будет даже нравиться вытирать меня.
И он тёр девочкой свой живот, свой зад и свою промежность между ногами. Его живот и промежность поросли жёсткими чёрными волосами, и поэтому, когда он тёр, девочка испытывала сильную боль и кричала.
Зато мальчику, которым любила вытираться старуха, повезло больше, чем девочке. На теле старухи почти не было волос. Волосы росли только у неё на голове. Когда она вытирала их грудью и животом мальчика, он начинал верещать от невыносимой боли. Но зато, вытершись, старуха всегда награждала его поцелуем в губы. Старик же кидал свою девочку в угол и уходил в комнату смотреть телевизор.
Дети-полотенца быстро изнашивались. Когда во время вытирания они переставали стонать и кричать, старик со старухой узнавали, что их полотенца умерли. Тогда их рвали на тряпки, мыли ими пол и выкидывали. А потом старуха снова брала сумку и выходила на улицу за другими девочкой и мальчиком.
Человек-змея
Группа девочек поздно вечером делала пробежку по парку. У одной девочки развязалась кроссовка, и она задержалась, чтобы завязать её. Подруги убежали далеко вперёд. Она побежала по парку одна.
А в этот вечер фонари почему-то не горели, в парке было темно и безлюдно. При слабом свете звёзд девочка увидела, что поперёк дорожки лежит какая-то изогнутая трубка, вроде резинового шланга. Её конец уходил в кусты. Девочка на бегу перешагнула через неё, и вдруг оказалось, что это не трубка, а змея!
Змея взметнулась, сверкнули в темноте её жёлтые глаза, и в следующую секунду она обвилась вокруг девочки. Не успела девочка закричать, как страшное создание повалило её на землю, раскрыло пасть и заглотнуло её голову. Потом, как резиновое, натянулось на её плечи, а потом и на всё тело. Из пасти змеи остались торчать только ноги в кроссовках. Змея заглотнула и их, а кроссовки выплюнула.
На теле змеи появился бугор. Это была проглоченная девочка. Змея с бугром убралась в кусты. А ещё через несколько минут из тех же кустов вышел голый, очень тощий мужик. Змея составляла с ним одно целое. Другим своим концом она выходила из тела мужика. Она выходила из того места между его ног, где у всех мальчиков и мужчин находится мочеиспускательный орган. Только у мужика вместо этого органа находилась большая змея. Они были даже одного цвета: зеленовато-серого, с жёлтыми пятнами.
Змея ползла впереди. Ползла медленно, потому что проглотила добычу и отяжелела. Они с мужиком приблизились к машине, припаркованной у обочины. Мужик открыл дверцу. Змея, волоча своё раздутое тело, с трудом заползла в салон. Затем туда залез мужик, завёл мотор и покатил прочь.
Остановился он в укромном месте возле кладбища. Во время поездки бугор постепенно перемещался по змеиному туловищу и оказался между ног мужика. Мужик не торопился вылезать из машины. Он ждал, когда тело девочки из тела змеи полностью переместится в его живот. Только тогда, с раздутым животом, он вылез.
Змея первой приблизилась к кладбищенскому забору. В этом месте в заборе была большая дыра. Змея вползла в неё. Потом через эту дыру, отдуваясь, перебрался мужик. Они двинулись между могилами и скрылись в темноте.
Через несколько дней человек-змея появился снова. Он был тощим и голодным. Девочка в его животе давно переварилась. Он сел в машину и поехал по городу, высматривая одиноких прохожих. Заметив мальчика, который шёл один по тёмной аллее, он остановился и приоткрыл дверцу. Змея бесшумно заскользила по траве. Мальчик успел только слабо вскрикнуть. Через пять минут он уже переваривался - сначала в туловище змеи, а потом в животе мужика.
В другой раз, тоже ночью, человек-змея пробирался сквозь заросли и увидел заброшенный домик. В окне домика горел свет, оттуда доносились звонкие голоса и магнитофонная музыка. В эту ночь в домике обосновалась компания молодёжи: трое парней и две девушки. Человек-змея несколько минут разглядывал их в окно. Внезапно его увидела одна из девушек и закричала от ужаса, настолько страшным ей показалось лицо незнакомца. Оно было похоже на змеиную морду.
Дверь была не заперта. Человек-змея раскрыл её, и от ужаса закричала вся компания: на пороге стоял голый уродливый мужик. От его тела отходил длинный отросток со змеиной головой на конце. Этот чудовищный отросток, шипя и извиваясь, полз впереди него.
- Никому не двигаться, - прошипел монстр, обводя собравшихся своими жёлтыми глазами.
Но никто и не собирался удирать, до того все были напуганы. Мужик вошёл в дом и уселся у стены. Девушки и ребята жались к противоположной стене, оцепенев от ужаса. Змеиный отросток, скрутившись в кольца, лежал на полу. Только его голова была приподнята и покачивалась из стороны в сторону, пристально следя за присутствующими. Стоило кому-нибудь пошевелиться, как она бросалась к нему, раскрыв страшную пасть, и несчастный снова замирал.
- Вы тут веселитесь, а я помираю с голоду, - сказал мужик. - Я бы всех вас с удовольствием съел, всех пятерых, но не могу. Это слишком много для моего живота. Поэтому я понемногу отъем от каждого из вас, а в последнего отложу яички. Из них вылупятся мои маленькие детки.
- У нас есть чипсы и булочки, - сказала одна девочка. - Может быть, вы съедите их вместо нас?
- Я не ем чипсов и булочек, - ответил мужик. - Я люблю есть людей. А в людях мне больше всего нравятся кишки. Поэтому у каждого из вас я скушаю кишки.
- Не надо, - сказал один из мальчиков. - У нас кишки невкусные, потому что мы почти ничего не ели. Только пиво пили и пепси-колу.
- Больше всего на свете я люблю кишки в пиве и пепси-коле, - прошипел монстр. - А сейчас снимайте трусы и раздвигайте ноги!
Змея метнулась вперёд и обвила всех одним кольцом. Убежать теперь не было никакой возможности.