– Может, я и повзрослела здесь, но друзья, которые у нас появились тут: многие ли вообще выжили? Мы путешествовали, Кевин, несколько месяцев уже не были дома, и когда вернемся, будет казаться, что совсем не изменились, но если взрослая жизнь действительно такая… я бы хотела остаться в мире своей мечты.
– Мы оказались здесь, потому что загадали желание, между прочим.
– И я не жалею. Ни капельки, – Исида подняла голову от коленей, распахнула руки, приглашая Кевина в объятья.
– Как и я.
∞∞∞
Замок не изменился с тех пор, когда Милли впервые прибыла сюда. Она не помнила точно первый визит Королевы, не помнила тронный зал, только свои временные покои и личную комнату Домино. Но отчего-то Милли почувствовала, что находится впервые здесь. Заходить в замок с №2, сжимая его руку до боли, которую он, вероятно, практически не почувствует, смотреть на это бывшее великолепие спокойно, осматривать застывшие фигуры, мертвые тела, узнавать лица тех, с кем пусть мельком, но встречалась в Биоктагоне, и главное – знать, что они здесь именно с №2, другом, единственным близким человеком, который остался. Думать о нем также, как раньше она думала о Лиз, казалось кощунством, но Милли не могла не делать этого. Она потеряла сестру, ту, без которой не видела будущего для себя. Если бы Лиз выжила, они бы просто сбежали обратно в Шестой, вернулись к родителям и играли бы роли послушных дочерей, уже зная точно, что дом – не самое худшее место на планете, даже если в нем нет любви ничьей, кроме твоей собственной. Но сейчас ей приходилось смотреть на замок и понимать, что виной всему стал именно родительский дом, те самые Никто, чьи имена Милли больше не боялась называть, который отправили дочерей в место, откуда ни одна из них не должна была вернуться. Выбросили, не подозревая о последствиях. Внутри ее больше не было сердца, и грела ее только мысль о возвращении.
В ладони, сжимавшейся в кармане в кулак, теплое стекло пузырька дарило надежду.
№2 осматривал стены практически с восхищением. Милли презрительно кинула:
– Присматриваешь себе новое жилье? Не маловат замок будет?
– Тебе бы молочный коктейль, совсем противной стала.
– Мне бы пистолет найти, вот что бы мне не помешало.
– Зачем это?
– Ты же понимаешь, что для меня это еще не конец?
– Я думал, – №2 споткнулся на самом начале предложения, – решил, что ты откажешься от этой идеи, когда отомстишь. Когда мы отомстим.
– Ты потратил свой пузырек на Даму? – мальчик кивнул. – Не мешай мне использовать мой по назначению.
Мир для Номер Два словно перестал существовать. Они говорили об этом, действительно говорили, но Милли так упорно отговаривала его самого делать нечто подобное, что он и подумать не мог, что она решится.
– Значит, мы больше не увидимся?
– Я надеялась, ты захочешь познакомиться с нашими родителями.
Милли звучала нарочито весело: так она всегда скрывала свои истинные намерения, шутила, пытаясь отвести тему. №2 сжал зубы от бессилья.
В холле, куда они пришли, стоял только маленький диван, на котором сидела девочка, листающая страницы какой-то очень старой книги.
– Кто ты? – подала Милли голос. Девочка подняла голову и расплылась в лисьей улыбке.
– Надо же, я думала, мы и не познакомимся с тобой вживую, Милли! Рада видеть в добром здравии.
Милли напряженно думала: этот голос она уже слышала, вот только где?
– Знаю, я тогда повела себя не очень вежливо, принцессе подобает иметь хорошие манеры, но тебе просто немного не повезло. Я Адагеил, приятно познакомится!
Осознание пришло внезапно.
– Мой сон! Ты была там!
– Вспомнила-вспомнила, – Адагеил отложила книгу и радостно захлопала в ладоши, сдувая упавшую на глаза прядь волос.
№2 и Милли синхронно подумали, что посреди всей разрухи, эта девчонка выглядит слишком чистой и – самое главное – счастливой.
– Королева, – осторожно начала девочка, – где она?
– Исчезла. Уехала в неизвестном направлении. Сгинула, быть может.
Послышался стук чего-то металлического о плитку пола. Все присутствующие обернулись.
Женевьева в разодранном платье, с всклокоченными волосами и измазанным в грязи лицом стояла, раскрыв рот: