– Не знаю, – честно ответил Кевин. – Этот шар может быть всем, чем угодно. Придется еще немного потерпеть.
– Я устала, и идти просто так – невероятная скука. Давай поиграем?
– Во что, интересно?
– Хм…– она задумалась. – Да хотя бы в города. Чур, я начинаю!
– Постой, смотри!
Исида резко отвернулась от Кевина и чуть не врезалась в высокие золотистые ворота. От них в обе стороны шел покрытый странной тонкой дымкой забор. Покрывающая его пелена искрилась на солнце. За воротами зеленела трава на огромном поле, а сразу возле них была выложена красивая красная тропинка. Дети впервые услышали, как запели птицы: едва слышно, словно за плотной завесой, блокирующей звуки.
– И что теперь? – спросила Исида, уставившись на шар.
Он медленно начал трансформироваться, ослепительный свет колол глаза – Исида и Кевин отвернулись, и через секунду перед их взглядом уже висел крупный ключ. Он повернулся в скважине. Замок щелкнул и ворота открылась. Дети зашли за них, ощущая огромный букет ароматов: от сладковатых цветочных до мускусных запахов животных. Отовсюду на них уставились глаза: широкие золотистые, узкие карие, круглые зеленые и голубые – их было так много, словно весь лес состоял из одних только глаз. Исида, даже не пытаясь скрыть свою нервозность, не глядя нашла руку Кевина и схватила ее изо всех сил. Мальчик сжал ее кисть в ответ и накрыл ее руку ладонью второй руки.
Все произошло в мгновение ока: шар вернулся в свою первоначальную форму, отлетел на пару метров к тропинке, когда зашуршала трава, все глаза исчезли вместе с мускусным запахом, а голубой шар оказался в желудке белого пушистого зайца. Свечение было такое сильное, что проходило сквозь грызуна, придавая шерстке голубой отлив.
– Что ты? Выплюнь сейчас же! – запричитала Исида. – Кевин, это не опасно для зайчиков? А вдруг он?..
Заяц недолго смотрел на детей, а потом припустил вперед по траве по прямой, в сторону большого цветочного поля.
– Надо его поймать! – решил Кевин, и дети побежали следом. От былой усталости не осталось и следа.
Бежали они словно бы и пару секунд. Аромат цветов кружил голову: они не хотели бы вспоминать, но память против воли начала показывать воспоминания. Перед глазами Исиды пронеслись последние два года и маленький садик, который они с мамой развели на заднем дворе. Тяжелее всего было вырастить гавайскую плюмерию: два лета ушло на создание подходящих условий для семян. Когда они проросли, сад уничтожил отец. Несколько недель назад. Безжалостными руками с бутылкой.
Кевин вспомнил маму, ее холодные руки, их первую совместную поездку на лыжах: отец подарил по возвращении маме огромный букет полевых цветов. Васильки – ее любимые. На том поле, по которому они с Исидой бежали, их было немерено.
Запыхавшиеся, оба остановились. Нахлынувшие воспоминания ослепили их, и заяц скрылся. Перед их глазами стоял небольшой белый дом в два этажа со смешной выгнутой крышей. Оттуда выглядывали высокие кусты. Дом стоял просто посреди поля, ничем не отгороженный, бледный среди разноцветных метровых пятен.
Запахи действительно кружили голову: нежнейшие одуванчики, колокольчики, незабудки и первоцветы; все, что связано с этим местом, как казалось Исиде, в первую очередь завлекало обилием ароматов. Совсем рядом прошелестела трава, и из зарослей показалась белая мордочка зайчика, старательно вынюхивающего что-то. Вдруг до детей донесся свист – заяц резко обернулся и побежал к зданию. Кевин бросил быстрый взгляд на подругу, и оба побежали следом за зверьком. У самого дома стояла девушка, скрестив руки на груди, всматривалась в голубое небо. Услышав шум, она опустила взгляд и увидела детей.
«Новенькие?» – пронеслось в голове. – «Почему они пришли сюда, а не к Женевьеве?»
Заяц остался незамеченным до тех пор, пока не запрыгнул девочке на руки.
Она улыбнулась.
– Хорошо, Мари. Я все поняла, – погладила зайчика и присела на корточки, осторожно опуская маленького проводника. – Иди же, комочек.
Она смотрела, как колосится трава от быстрых движений зайца, улыбаясь своим мыслям, но какой бы задумчивой она в тот момент не казалась, она заметила, как быстро гости подошли к ней.
– Здравствуйте, – сказала она, вставая на ноги.