Зачастую самый абсурдные и неожиданные мысли на деле оказывались чистой правдой. Лиз всегда старалась проверить это на сюжетных поворотах в мультфильмах и фильмах, которые они смотрели каждый вечер. Не то чтобы Милли было это интересно. Ей больше нравился страх, который она ощущала, смотря ужасы. Разбирать все по полочкам, чтобы уже точно понять, что злодеи ненастоящие и дети в подвалах – лишь хорошо сделанные куклы, и кровь бутафорская. Понять, что все, что показывают по телевизору – не больше, чем фарс и снято по выдуманному сценарию. Это было гораздо интереснее, чем копать глубже.
Все, что их объединяло с сестрой, – неутомимое желание хотя бы раз оказаться в придуманном мире, забыть о реальности. Забыть о них.
Милли продолжала разгуливать по магазину игрушек, разглядывая каждое стеклышко, каждую коробочку, стараясь отыскать что-то необыкновенное. Но ничто не цепляло ее внимание.
– Прошу прощения, а… – Милли развернулась к выходу, обращаясь к старушке, однако ее там уже не было. – Эй, Лиз? Где вы? Мадам, можно мне?.. – девочка подошла к портьерам, отодвигая их. Красные шторы упали, показывая абсолютно пустую стену. Милли испуганно отошла подальше.
– Как же? Тут ведь еще несколько минут назад была стена?
За несколько секунд, на которые девочка задержала дыхание, время словно замедлилось, грозя остановиться, и обиженно засопело. Свечи на огромной люстре начали по одной затухать, покрывая комнату одеялом полумрака. Девочка испуганно посмотрела вверх и застыла. Маленькая куколка-акробат пробежалась на своих тоненьких ножках по веревке, протянутой под потолком, потом села на нее и захлопал в ладоши, рассыпая на голову Милли золотистые крупинки. Девочка изумленно открыла рот, смотря на человечка. Он проворно поднялся и начал выполнять разные трюки, прыгая, бегая и крутясь.
В ответ на представление изо всех витрин послышалось шуршание, зал зазвенел смехом. И Милли почувствовала себя будто бы Дома, в такой уютной атмосфере, под куполом цирка. Девочка не стала сдерживать заразительный смех, вырывающийся из самого сердца, активно зааплодировала и жадно всмотрелась во все движения куколки. Акробат сделал сальто вперед, приземляясь прямо на ее плечо, еле слышно повторяя: та-та-та, ти-ли-та. Милли восторженно взвизгнула, большими удивленными глазами смотря на игрушку и прислушиваясь к ее голосу.
«Неужели она умеет говорить?!» – подумала она, прежде чем акробат поклонился и взмыл вверх, танцуя в воздухе и летя обратно к веревке.
– Та-та-та. Ти-ли-та, – прошелестела она и скрылась, провожаемая частыми хлопками в ладоши.
Милли в ее словах послышалось «беда-беда».
В ту же секунду свет вернулся в зал, шумы исчезли, а на пьедестале, появившимся в мгновение ока напротив девочки, на красной подушке лежала кукла. Прекрасная кукла с завязанными белой лентой глазами, она лежала безвольно, будто человек. Очарованная ее живой холодной красотой, Милли потянулась к игрушке, мелкими неуверенными шагами подходя к ней.
– Тебе нравится? – сзади послышался голос старушки. Пожилая женщина медленно, слегка раскачиваясь, приблизилась к де.
– Да. Она… такая красивая. Можно мне… взять ее? – будто находясь под гипнозом, девочка тянулась к подушке. Цепкие пальчики едва не схватили ее, но прежде медленная старушка оказалась втрое проворнее Милли.
Помолодевшая на десятки лет, она взяла куклу белыми пальцами и повернулась к выходу их зала, маня девочку за собой. Милли повиновалась, и словно воспарила над полом, летя за молодой старушкой. Игрушки вылезли из своих коробок и стеклянных тюрем, махая плюшевыми и пластиковыми ручками.
– Пока, пока, – таинственно шептали они. Но их уже не слышали. Свет погас, а шторы упали, оставляя только холодную голую стену. Часы с кукушкой замолчали, ненадолго останавливая время в этой комнате. Уже совсем скоро оно пойдет с нового оборота, совсем скоро не будет нужды заводить его снова и снова. Надо лишь немного подождать.
Джорджия уверенно вела за собой девочек. Королева Домино останется довольна.
Глава 1. Замкнутый круг
– Оно снова скрипит! Почини его.
– Нельзя починить то, что не сломано.
– Что вы себе позволяете?!
Девушки-служанки пристыжено опустили головы, зажмуривая глаза: