Они продолжали стоять в молчании, пока поезд не пронесся перед ними.
Необъятных размеров кит, на спине которого были неестественной формы плавники, изогнутые в виде прямых углов, ребристые и склизкие, оказались липкими и удобными, когда китовый хвост подкинул их наверх. Кит набирал скорость все с тем же ужасающе громким звуком. Он заполнял все пространство Дэпо – Кевин это почувствовал. Кит словно был этим местом, не его частью, а непостижимым созданием, живущим здесь со времен его создания. Они нырнули глубоко в небеса.
Кевин ахнул и потер глаза, не зная, как не верить в подобное после всего, что видел в Первом Мире, но все же не мог. Он видел эти персиковые облака и йогуртовое небо, среди которых плыли они со Стинки, на огромном ките, а над ними проплывали корабли, огромные парусники и теплоходы, стреляли пушки, а они плыли под ними, тихо и размеренно, облака то и дело рассекали хвосты других китов, спокойно плывущих по бескрайнему океану.
Трость Стинки лежала на его вытянутых ногах, цилиндр был в его руках, поэтому Кевин с любопытством рассматривал его пушистые снежно-белые волосы, собранные в пучок.
– Кевин спросить хочет? – если бы мог, Кевин бы подпрыгнул от неожиданности, но плавники кита крепко держали его. Стинки спокойно дожидался вопроса.
– Я… даже не знаю, о чем именно мне хочется спросить. Все так непонятно. Из театра мы оказались в этом темном тихом Дэпо, потом мы на китах отправились в еще какой-то мир. Это же просто… невероятно. Книги бывают разные, но я ни разу не думал, что происходящее в них может быть и в реальности… – Кевин задумался. – Стинки, скажи, в Первом Мире есть Королева. Но Моника говорила, что она хочет подчинить и другие Миры. Это возможно?
– Домино, – мальчик услышал странные интонации, когда Стинки произнес это имя, – эта девчонка хочет очень править, да. Но никогда она не будет. Я живу в театре. Мой театр и Мир Второй – Пустошь. Там нет ничего, но они есть все, они тьма и они свет. В них мой мир, и искусство в моих куклах. Это прекрасно. Домино глупая девчонка, ничего знать не может о театре, – наконец Кевин понял, что это была за интонация: презрение. – Дилетант. Она театром Первый Мир называет. Это лишь жалкая коробка, веревочка от куклы. Она не будет править, не испортит мое искусство.
– Я не совсем… понимаю. Но если Королева не правит другими Мирами, там есть свои правители?
– Есть точно. Разные они. Я не всех знаю. О, приехали мы.
Плавники отпустили их, Стинки встал на ноги. Кевин сделал то же.
– Прыгать здесь надо, – и не дожидаясь ответа мальчика, толкнул его в спину.
Через мгновение они уже стояли на твердой земле, пробираясь через толпы народа. Мир, в который они прибыли, сиял в лучах солнца. Это место было похоже на рынок. Огромный рынок с золотыми палатками и разными людьми в дорогих одеждах, расшитых нитями и камнями, которые призывно махали руками, зазывая клиентов взглянуть на предлагаемый товар.
– Что это за мир? – оглядываясь по сторонам, но не отпуская рукава Стинки, поинтересовался Кевин.
– Нам куда-то надо. Подожди, я скажу.
Шум толпы оставался позади, когда они остановились у высокого здания, похожего на большой музей, четыре полные тосканские колонны поддерживали крышу. Входные двери были втрое выше самого Стинки. Это было огромное место, огромное настолько, что Кевин почувствовал внутри первые признаки зарождающейся мегалофобии. Все вокруг было слишком большим: колонны, стены, двери, казалось, могут раздавить его, стоит им упасть. Даже Стинки, такой высокий и взрослый, вызывал в мальчике чувство пугающего восторга.
Здание, фасад которого был облицован золотом, сияло настолько ярко, что заставляло зажмуриться. Кевин прикрывал глаза ладонью, и скосил взгляд на сосредоточенно осматривающего окружающие их постройки Стинки.
– Неужели вас не слепит? – удивленно пролепетал мальчик.
– Нет, – просто ответил владелец театра. – Сюда зайти нужно. Это библиотека. Я найду нужную книгу, а ты подождешь внутри. Тихо, – он приложил палец к губам Кевина.
Двери с тяжелым звуком открылись, и на них обрушилась волна теплого света.
Изнутри библиотека казалась как минимум втрое меньше. Фрески на потолках были словно срисованы с картин эпохи Возрождения – Кевин был на художественной выставке с классом несколько месяцев назад: божественные сюжеты, ангельские лица, колесницы и мужественные тела. В каждой стене в шкафу плотно стояли книги, над каждым висела табличка со странными символами и римскими цифрами. Как все снаружи, внутри мебель, стены и даже обложки книг было словно сделаны из чистого золота. Деревянные элементы интерьера были украшены замысловатой резьбой, а пол выложен четкой геометрией с вкраплениями из янтаря. Кевин шел вперед, с широко раскрытыми от восхищения глазами осматривая библиотеку. Стинки сразу же поднялся на второй этаж, строго запретив идти за ним.