– Какие славные детишки, да, Дизейл? – она подмигнула ему, и мужчина стушевался. Что-то в этой женщине казалось смутно знакомой, но кроме этого она вызывала неприятную дрожь по всему телу. Послышался запах зеленого табака.
– Так вы, значит, за нами следовали? Как вам шествие? Довольно странное для этого времени года, не думаете так?
– О, ведьма все знает и все видит. Ревущая не просто так выбралась из своей норы, – посетовала она. – Разве это не значит, что перемены близко? Как я жду окончания тоталитарного правления Домино.
Дама Бубен устало вздохнула и снова посмотрела на Дизейла.
– Ты так на меня смотришь. Вспомнить пытаешься, да?
– Вы кажетесь знакомой, – спокойно произнес он, все еще не понимая, кто эта женщина.
– Брошь ту серебряную все еще носишь, да? – она самодовольно усмехнулась, прикасаясь к давнему подарку, прикрепленному к черному плащу мужчины. И тут же отвернулась. – Стинки, скоро придет Сия. Ей нужно знать о той книге, что вы принесли с собой. Вам ведь удалось?
Стинки мрачно посмотрел на нее, не понимая сомнения в ее голосе.
– Стинки не мог не принести. Только ее не смог бы открыть.
Дама пропустила смешок, но, кашлянув, серьезно сказала:
– Среди нас есть тот, кто может, не беспокойтесь.
Кукловод покорно склонил голову.
Дама повернулась, чтобы вновь обратиться к Дизейлу, но того уже не было.
– Какая жалость, что он так неожиданно ушел. Нервничает? И что-то памятью на лица плох стал.
– Он забыл, конечно. Вас не было долгое время.
– Я вижу, – Дама тепло улыбнулась. – Он вырос.
Глаз одной из кукол на шкафу прокрутился, меняя местоположение. Рука дернулась, прежде чем начала расти. Голова раздулась, а на месте отсутствующих ног начали отрастать настоящие. Волосы оплели потолок над шкафом, на котором кукла сидела.
– А вот и Сия. Эффектное появление, не думаете? – спросила Дама с гордостью.
– Весьма, – ответил Стинки, практически не обиженный за то, что одну из недоделок испортили. Они были брошенные.
Бесчисленное количество часов за работой. Миллионы минут, чтобы окончить. Незавершенные, гниющие, запущенные существа – масса, требующая серьезной доработки. Пожалуй, этим куклы Джорджии отличались от его. Он не пытался сделать их живыми, Кукла же, в попытках оживить своих, делала их более мертвыми.
– Привет, – коротко поздоровалась она, сидя прямо на высоком шкафу. Казалось, потолок над ней увеличился, чтобы не касаться ее. Девушка увидела тоскливый взгляд Стинки, направленный на кукол и на нее. Она вечно портила чужое имущество. Сила возраста, как это объясняла Дама, имея в виду неопытность. Сия делала вид, что видела в ее словах иной подтекст. Было удобно. Никому ничего объяснять. – Меня будут искать. Книгу, – рука эластично растянулась, чтобы взять предмет из рук Кукловода.
Тот поднял со стола треугольный том, вкладывая его в раскрытую ладонь. Длинные дрожащие руки выглядели омерзительно. Он скривился и отвернулся. Рука начала возвращаться в исходное положение, после чего начала уменьшаться, следом ноги, голова и остальное тело. Сия растворилась, исчезая так же, как и появилась.
– В ее возрасте это было мое любимое заклинание. Мы с ней в этом похожи, – сказала Дама на прощанье и вышла, оставляя Стинки наедине с его куклами. Он вздохнул спокойно, взял в руки отложенный в сторону ножичек и голову куколки и продолжил прерванное занятие. В тишине работалось хорошо.
∞∞∞
Сия не внушала доверия, казалось, что она была настолько преданна Кукле, что способна доложить о любом вдохе Лиз, если посчитает его подозрительным. Лиз надеялась, что спустя две недели ее допустят к составлению планов тренировок, а там можно было бы и попробовать сбежать, найти путь обратно в лагерь.
Монстры больше не пугали. Сия называла их «мертвечинкой», не особо понятно играя бровями. После вчерашней тренировки они вместе шли в душ, и Лиз спросила, зачем это все вообще? Лоб неприятно саднило после встречи с полом, а руки стягивала запекшаяся кровь. Ежедневные нагрузки, нескончаемые проверки: мышцы уже настолько привыкли, что практически не ныли, только когда Лиз совсем не могла спать.