– Ты накажешь себя сама, Домино. Ты одна из древнейших, но это не делает тебя особенной. Внутри тебя пустота.
Кучер поднял хлыст, лошади рванули ко дворцу, оставляя за собой только цокот золоченных подков.
«Я знаю дату своей смерти, но ты точно не будешь ей причиной, Домино. Глупая девчонка.»
∞∞∞
Галатея верила в многослойность существующих вселенных больше, чем во что-то еще в этом мире. Она верила, что ткань пространства накладывается на время, и именно так мы можем осязать все, что нас окружает, видеть, слышать, пробовать на вкус и запах. И что ничто не пропадает. Люди могут забывать о прошлом, но оно не только сохраняется в глубинных уровнях человеческой психики, но и остается на других уровнях, менее осязаемых. Некоторые способны осязать сразу несколько слоев ткани вселенной: два, три, больше. Сосуществовать в них некоторыми сознательными частями своей психики, иногда даже проецируя их на свое физическое тело, существующее в некий момент в том месте, где пространство соприкасается с сейчас. Это была причина, почему она вступила в ведьминский орден несколько столетий назад. Лесные ведьмы Пятого мира довольно радушно приняли ее, так же легко, как и тяжело отпускали. Не отпустили. Галатея тогда малодушно сбежала, прихватив с собой только несколько мешочков созданного магического порошка, над которым трудилась долгое время. Она знала, что путь обратно в Лес ей оказался заказан с того момента. Она много раз говорила с Моникой об этом, о том, как страшно теперь оказаться там, среди тех, кого десятилетиями считала семьей, среди тех, кто научил ее отличать весь спектр испытываемых ею чувств друг от друга. Галатея знала, что такое любовь. Знала ее запах, ее вкус, знала цвет кожи любви и звук ее голоса, она знала, чем отличается взаимная любовь от отвергнутой или сокрытой. Галатея знала, чем отличается чувство долга перед тем, кого хочешь оберегать, от того, который навязан воспитанием в семье, а также от того чувства долга, который она заглушила настолько резко и болезненно, что в груди еще долгое время ныла пустота: чувство долга перед теми, кто стал ближе кровной семьи. Она знала, на что похожи слезы, которые нельзя контролировать. И понимала, какова причина охватившего ее смирения. Все ее знания находились на одном уровне ее сознания в то время, как существовали и миллионы событий, давших ей эти знания, которые уже давно не осязаемы, только соприкасаются со временем в некоторых точках пространства далеко позади самой Галатеи.
– Ты все так же прекрасна, как и раньше, Принцесса, – голос Бекумы звучал также горько, как в день, когда Галатея прощалась с ней. Ее колдовские зеленые глаза смотрели на Галатею, жадно отпечатывая в памяти каждую деталь. Галатея не испытывала страха – это было самое удивительное. Бекума была уверена, что когда-нибудь они встретятся на ее территории, и Галатея будет дрожать от страха. Но Галатея дрожала скорее от стыда, боясь поднять взгляд. Кончики ушей горели, а дрожащие пальцы накрывала уверенная рука неизвестной Бекуме девушки. Они пришли вместе – это было очевидно так же, как и завидная красота Галатеи. Лесные ведьмы любили красивых девушек, особенно тех, кого не приходилось долго уговаривать отдать свои сердца, кровь, волосы или тела. Галатея же стала первой, кто сама пришла к ним по доброй воле, постигла их знание и после сбежала. Галатея была первой и единственной оставшейся в живых лесной ведьмой, обращенной принцессой, чью дату смерти Бекума не сумела увидеть. Никто ни в одном из известных ныне миров не обладал такой силой, способной скрыть от всевидящего ока смерти Бекумы предрешенный день смерти своего физического тела. Однако не этого дня ждала Бекума, не хотела она видеть Галатею в тот день, когда она умрет, и ее страдания. Ведь куда больнее видеть смерть любимого человека. Разрушение мини-мира, существующего в сейчас рядом с Галатеей станет самым желанным подарком. Это подарит принцессе новое знание. А Бекуме – чувство полного отмщения. Близился час расплаты для каждого из них.
– Подними глаза, Галатея, и назови цель своего визита, – Бекума спокойно прикоснулась твердой горячей ладонью до не скрытой тонким платьем плеча, обжигая ключицу.
– Я, Кинния из Лесных ведьм, и моя спутница Моника из Первого мира приветствуем главу ордена, Бекуму и просим разрешения переговорить с орденом этим вечером, – ровным голосом отчеканила Галатея, поднимая уже спокойные взгляд на Бекуму.
– Ты все еще представляешься ведьмовским именем? – насмешливо бросила выходящая к ним из-за огромного дерева юная девушка. Ее жемчужные волосы сверкали в свете луны, собранные на затылке и украшенные серебряным гребнем. Синие, как морская бездна, глаза, обиженно сияли в ответ на прямой взгляд Галатеи. – Бекума, неужели мы сохраняем предателям жизнь дважды?