Свет горел только в зале и в туалете, в то время, просто так жечь свет, было не принято. Тут я услышал громкий удар по стене из дальней комнаты, которая находилась в самом дальнем углу квартиры. Собственно, это была так называемая детская комната, но я в ней давно уже не спал. Так как вариант комнаты старшего брата меня устраивал больше, и перебрался я туда сразу, как только он уехал в институт.
Квартира начиналась с огромного коридора прямоугольной формы с аппендиксом для входа в дальнюю комнату, она же детская. В этом аппендиксе одну стену полностью занимала вешалка для одежды и полки для обуви. Напротив вешалки, был собственно вход в детскую. Как заходишь в квартиру – слева ванная комната, потом коридорчик на кухню, а прямо вход в зал. Справа от входа в зал стояла тумбочка с большим зеркалом и кучей женских приблуд, так уж получилось, что зеркало было прямо напротив вешалки и входа в детскую. Дальше была комната старшего брата с шикарной лоджией. Еще один балкон был на кухне и тянулся он до конца большой комнаты.
Резкий звук вывел меня из меланхоличного ожидания любимого мультфильма. Уровень адреналина в детском организме моментально превысил все мыслимые пределы. Следом за ударом последовал звук “там-там-тададам”, как будто кто-то играл на пианино, стоявшем в детской. Долбанное наследие музыкального образования старшей сестры. Понимание, что сейчас из меня посыплются кирпичи, заставило меня резко вскочить и спотыкаясь, наступая на сползающие колготки, бежать к отцу. Выскочив из зала в коридор, я в ужасе увидел, как медленно открывается дверь в детскую.
До двери туалета, за которой находился отец надо было сделать еще буквально три-четыре шага. Дверь в детскую стала открываться чуть быстрее. Ноги стали ватными, и я упал на колени. Сковывающий ужас не позволял мне нормально двигаться. Помогая себе руками, я начал ползти к двери в туалет. Обернуться и посмотреть, что происходит за моей спиной я просто боялся. Дополз до двери и понял, что сил нет даже поднять руку и постучать в дверь. Язык просто перестал слушаться, и я мог только беззвучно открывать рот.
Я прижался лицом к углу между добором и дверью. Чувствую, что там в коридоре, за полоской света выбивающейся из зала и делящей его на две неравные части, кто-то стоит и смотрит на меня. Но смелости повернуться и посмотреть кто там, у меня просто нет. Я пытаюсь стучать в дверь, но получается только ее царапать. Тут, резко гаснет свет во всей квартире. Все – успеваю подумать я. И слышу грохот приближающихся шагов.
- Что за … - раздается голос отца за дверью.
Дверь в туалет открывается, и я падаю прямо под ноги к отцу.
- Б.. А ты тут что делаешь? – то ли удивляется, то ли пугается отец.
Снова загорается свет. Он проходит сквозь закрытые веки. Я открываю глаза и вижу зеленые выкрашенные стены туалета с белой полоской штукатурки по верху, а также слегка покачивающуюся лампочку. Я понимаю, что угроза исчезла.
- Пап, там кто-то был.
- Не неси чушь, это всего лишь отключали свет и судя по качающейся лампочке было землетрясение.
В том году землетрясения случались довольно часто. Уже на моей памяти это было пятое или шестое. Почти всегда подземные толчки заканчивались лишь покачиванием люстры. Отец выходит в коридор и включает в нем свет. Я стою за его спиной и стараюсь держаться одной рукой за него. Меня все еще сильно трясет.
- Блин, вешалка с одеждой упала - говорит мне отец.
Я смотрю и вижу упавшую вешалку и раскиданные по полу вещи, которые там висели. Вижу открытую дверь в детскую и угол пианино с откинутой крышкой.
- Эх расскажу сестре, что опять трогал ее пианино. Получишь от нее. – говорит отец.
- Пап, а можно я сегодня в зале с тобой посплю, я могу даже в кресле поспать. Можно я только один спать не буду.
В ту ночь мне повезло, отец сдвинул мне два кресла в зале, выдал подушку и одеяло. Мы смотрели с ним телевизор, пока я не уснул, чувствуя себя защищенным.
Как я узнал, что такое сонный паралич