Сейчас исследовательские корабли делают относительно компактными, максимум на пару дюжин лорри экипажа, а прежде, в довоенные времена, их проектировали как мини-города, и народа на борт брали не одну сотню. Это не говоря про целые этажи, выделенные для растительности, а порой и скота.
Для нормального роста растениям необходимы органические и минеральные удобрения. Малую их часть брали с собой из пункта отправления, что-то синтезировали в лабораториях во время полёта, но львиную долю грунта и всего прочего создавали в специальных отстойниках, собирая отходы жизнедеятельности и отмершие куски растений. Морока та ещё, если откровенно, но многочисленное население старых звездолётов надо было чем-то кормить, а возить с собой запасы еды на несколько десятилетий вперёд — никаких складов не хватило бы.
К слову, столько народа брали на борт исключительно для того, чтобы имелся ресурс для мгновенного создания колонии в открытых системах. Пара-тройка сотен лорри банально высаживалась на подходящую планету, прихватив живность и растения. И пока поселенцы разводили скот и привычные сельскохозяйственные культуры на новом месте, оставшиеся на корабле лорри, отправив в родной мир координаты вновь обретённой территории, летели дальше.
По мере того, как двигатели совершенствовались, а заселённость пригодных для жизни платнет становилась плотнее, такая метода потеряла актуальность. При наличии координат исходный мир мог отправить транспортник для основания колонии сквозь подпространство. Плюс несколько хорошо вооружённых военных кораблей на случай, если возникнет спорная ситуация с представителями других рас. Это в теории все принадлежащие кому-то системы отмечались на картах, а на деле случалось по-всякому. К тому же…
И тут до меня дошла суть реплики гарна. То есть он каким-то образом запер одного из прибывших к нам менталистов в отстойнике, и тот теперь барахтается в смердящей жиже? Ох, не помер бы.
— Сэл, — неуверенно позвала я.
— Что? — с явной тревогой мгновенно отреагировал механик и, подбежав, опустился рядом со мной на корточки. — Тебе плохо?
— Это само собой, но я не о том. В отстойнике ведь ко всему прочему жарко, наверняка газы какие-то выделяются. Не хотелось бы стать убийцами. Нас за это по головке не погладят, да и жалко его. Лорри просто делал свою работу.
Друг тепло улыбнулся и погладил меня по руке.
— Не переживай так. Камера заполнена лишь на восьмую часть. Я же совсем недавно корабль купил. Оранжереей не занимался, ведь роботов на борту почти нет. Так что там только наши отходы, а экипаж небольшой. К тому же люк, через который акрон провалился в отстойник, так и остался открытым.
— А если…
— Потерпит, — отрезал механик довольно жёстко. — Вот пришвартуются представители Союза, вытащат. Потерпи чуть-чуть. Мы сейчас маневрируем, отходим с траектории удара акронских орудий за линкор.
Каре-зелёные глаза светились теплом, но Сэл явно нервничал. Отвлекать его внимание от важного дела на себя было совсем неправильно, поэтому я закивала, соглашаясь со всем и сразу. Жутко хотелось… нет, не напинать акронам и даже не поцеловать гарна, хотя это желание промелькнуло-таки в общей какофонии всполошённых истерических мыслей. Нет, больше всего, просто очень-очень, хотелось почесать копчик. Он всё зудел и зудел. Хуже того. То ли на нервной почве, то ли ещё почему, мне стало казаться, что…
Я замерла, судорожно пытаясь конкретизировать последнюю мысль и ощущения, её породившие. Эм… Испуганно глянув на друзей, незаметно переместила руку назад и сунула её в штаны. Благо, под пледом мои манипуляции были не видны. Ощупала попу. Вот же бублик горелый! Дрожащие от слабости и страха пальцы нашарили… хвост. Вернее, хвостик. Совсем коротенький, но совершенно точно — хвост.
Сглотнув, втянула воздух сквозь стиснутые зубы. Я влюбилась? Когда?
В кого — вопросов не вызывало.
Но я полагала, любовь — это что-то такое… ну… всеобъемлющее. Типа все мысли о поцелуях и объекте страсти. Ревность там, умиление и всякое такое. Плюс ещё любимый становится как бы центральным элементом всех желаний, интересов и планов.
Прислушалась к себе. Ничего подобного. Большая часть планов, интересов и желаний остались без изменений. И учиться я хотела, и вселенную исследовать тоже. Нежность вот присутствовала, но как-то не слишком отчётливо, хотя при мысли о Сэле на душе становилось тепло и уютно. Сразу вспомнилось, как хорошо с ним болтать, ужинать, или просто молча наблюдать за его работой. И только! Жажды поцелуев и всего прочего в этом роде и не наблюдалось почти. Что же это за любовь такая неправильная? Или неправильная тут я?