– Какая ты нетерпеливая! Светочке сколько уколов сделали, когда она болела, она так не орала. Она маленькая, а ты здоровая такая, – бурчала раздражённая от усталости мать, доставая таблетки и наливая тёплую воду в чашку.
– Завтра врача тебе вызову, а больничный лист брать не могу. Мне работать надо. Ты уже большая, ничего, полежишь одна. Оставлю ключи соседке, она проверит, как ты себя будешь чувствовать, и встретит врача. Спи!
Мама поменяла мокрое от пота Манино постельное бельё на сухое. Плотно укрыв девочку и чмокнув в горячий лоб, закрыла дверь в свою комнату. Маня никак не могла понять, что это было с ней? Сон? Но так явственно чувствовать прикосновения чужих рук, слышать пугающий противный голос бегающего вокруг неё дядьки. Этот голос ещё долго стоял в ушах. Она закрыла глаза, и опять перед ней показалось противное лицо с неприятной ухмылкой.
– Как страшно, почему так сердится мама? Неужели я так громко кричала? – сквозь тревожную дремоту, подумалось Мане.
Зона закрыла глаза, но опять увидела пугающее её лицо мужчины.
– Мама, мамочка…. – метаясь в постели от жара, кричала она и тут же просыпалась, боясь вновь потревожить сон близких.
Сильный жар брал своё, и она опять проваливалась в страшную бездну своих сновидений. Ей так хотелось к матери, рассказать о том, что этот дядька преследует её и толкает в могилу. Ей так хотелось прижаться к тёплому телу мамы, зарыться у неё под мышкой, чтобы она приласкала её, как делала это давно, когда она была такой же маленькой, как сейчас сестра. Чтобы мама успокоила её и прогнала эти страшные видения.
Утром, вся мокрая Маша проснулась от сильного желания пить. Комната переполнялась солнечным светом. Рядом с диваном, на котором она спала, стоял старенький табурет, накрытый белоснежной салфеткой. На нём стакан с уже остывшим молоком с мёдом и чашка некрепкого и холодного чая, яблоки, таблетки.
– Мам, мама, – крикнула Маня, всё-таки надеясь услышать в ответ голос матери, но квартира была пуста.
Она выпила лекарство, сделав усилие, чтобы проглотить таблетку. Её охватил сильный озноб, она укрылась и тихо заплакала.
– Какая я нетерпеливая, Светочке уколы делали, она даже не заплакала, а я такая большая и реву… Потому что очень хочу к маме…
***
– Господи, неужели я так зачерствела от этой жизни? – думала мать Мани, прокручивая в памяти прошедшую ночь, – устала…. Как я устала от бесконечной спешки, от постоянных болезней детей. Маленькая ладно, но эта – уже большая, так нет, опять мороженого наелась. Наверняка вместо пирожков в школе, мороженое себе покупала. Ну и что? Ребёнок причём? Не выспалась, устала, а зло на больном ребёнке сорвала, – у матери появился ком в горле. От обиды на себя сильно закололо сердце. Она изо всех сил старалась не расплакаться, – быстрее бы обед, успею сбегать, проверить, как там дочка. Накормлю, расцелую, бедную мою.
Постоянно посматривая на часы, она еле дождалась перерыва. От дома до работы расстояние не близкое, но транспорт к ним не ходит. Она бежала, то и дело, останавливаясь и хватаясь за ноющее сердце. Вот и дом, подъезд. Еле поднявшись на второй этаж, открыла дверь. Дочка сидела на шерстяном паласе вокруг разбросанных игрушек, карандашей и книжек, перед приоткрытой дверью на балкон. Тёплый пахнущий началом весны воздух заполнил комнату.
– Ты что с ума сошла? – закричала мать, увидев дочь, сидевшую на корточках в одной ночной сорочке, – бестолочь, здоровая, а хуже малых детей! Ты же с температурой!
– У меня уже нет температуры, – пыталась оправдаться Маня.
– Господи, мне будет покой?! Немедленно надень халат, и иди, кушай – мать загремела кастрюлями на кухне.
Налив суп в тарелку, она посмотрела на часы.
– Всё, я убегаю! Выпей таблетки, поешь суп и в постель! Ты меня слышала?
Маня слышала, как дверь закрылась на ключ, слышала, как мама о чём-то разговаривала с соседкой. Ей так захотелось выбежать, обнять маму и сказать ей, как она её любит. Девочка открыла балконную дверь и выглянула на улицу. Она видела, как мама, то держась за сердце, то вытирая платком пот с лица, быстрым шагом возвращалась на работу. Глядя на удаляющийся силуэт матери, у Мани потекли слёзы.
–Мама, мамочка… – забыв о налитом супе, она почувствовала сильную слабость.
Закрыв балконную дверь, Маня легла в постель, боясь закрыть глаза и заснуть. Вдруг опять к ней явятся эти ужасные дядьки.