Крис Пристли
Страшные сказки Женщины в белом
Иллюстрации Дэвида Робертса
Text copyright © Chris Priestley, 2009
Illustrations copyright © David Roberts 2009
This translation of Tales of Terror from the Tunnel‘s Mouth is published by Samokat Publishing House by arrangement with Bloomsbury Publishing Plc
© Александрова Н., перевод на русский язык, 2023
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательский дом „Самокат“», 2023
Любое использование текста и иллюстраций допускается только с письменного согласия Издательского дома «Самокат».
Крис Пристли — английский писатель, мастер «страшилок», от которых кровь стынет в жилах, по спине бегут мурашки, а душа уходит в пятки.
Х. С. с благодарностью
Поезд
Это было мое первое самостоятельное путешествие по железной дороге. Мачеха поехала провожать меня на вокзал и принялась донимать непрошеными объятиями, поцелуями и сюсюканьем, которые служили у нее проявлениями нежности.
Мой отец был на войне, сражался с бурами под палящим солнцем Южной Африки, и я бы с радостью присоединился к нему, лишь бы ни на секунду не оставаться с его надоедливой нудной женой. Хотя наши с отцом отношения тоже едва ли можно назвать близкими.
Однако, к моему счастью, каникулы все же подошли к концу, и теперь я отправлялся в новую школу. В обычных обстоятельствах я, без сомнения, волновался бы из-за этой перемены, однако недели с мачехой оказались тяжким испытанием и закалили и укрепили мой характер настолько, что я был готов к встрече с любыми возможными трудностями. Я не боялся ничего.
По крайней мере, так мне казалось.
Мы ждали на платформе почти полчаса: мачеха настояла, чтобы мы приехали до абсурдного рано, — так сильно она беспокоилась, что я опоздаю на поезд.
Мы сидели на платформе на деревянной скамье. Беседа иссякла, и я читал «Иллюстрейтед Лондон Ньюс», а мачеха дремала. У нее невероятная способность засыпать в мгновение ока. Стоит обычному распорядку прерваться — и вот она уже спит. Готов поклясться, что в ней больше от кошки, чем от человека.
Я огляделся. Довольно приятное солнечное утро, непримечательная станция в сельской Англии. Пока мы сидели, прибыли трое или четверо пассажиров, а по платформе взад и вперед ходил начальник станции, тучный и бородатый. Каждые две минуты он взглядывал на часы, улыбался и дотрагивался до шляпы, приветствуя каждого, кто шел мимо.
По правде говоря, все было совершенно заурядно и до ужаса спокойно — пока мачеха, сдавленно вскрикнув, вдруг не очнулась от своей кошачьей дремоты: этот вскрик заставил меня подпрыгнуть на несколько дюймов и привлек к нам обеспокоенные и смущенные взгляды других ожидающих поезда пассажиров.
— Ради всего святого. — Я покраснел и изо всех сил старался не встретиться взглядом ни с кем из окружающих. — На нас все смотрят.
— О! — Мачеха повернулась ко мне с весьма безумным видом и дико вытаращила глаза. — У меня только что было ужаснейшее видение!
Самое время упомянуть, что она считала себя наделенной подобным даром.
— Вам приснилось, — ответил я и улыбнулся смотревшему на нее джентльмену, который, судя по выражению лица, задавался вопросом, не сбежала ли эта дама из лечебницы для душевнобольных, — надо сказать, не без основания.
— Но, дорогой мой, я явственно ощутила присутствие опасности, смертельной опасности, — сказала она, глядя на меня все в том же смятении.
— Что вы такое говорите, мадам? — прошипел я.
— Я предпочла бы, чтобы ты не называл меня так. — Она прижала ладони к вискам.
Я прекрасно знал, что ей это не по душе, но ни за что на свете не назвал бы ее матушкой, как она того хотела.
— Так что за опасность? — спросил я.
— Не знаю, — ответила она. — Я вижу… Вижу поцелуй.
— Поцелуй? — Я рассмеялся. — Они, кажется, неопасны — по крайней мере, не смертельно. Разве что мне придется целоваться с крокодилом.
— Поцелуй, — повторила она. — И тоннель — длинный, темный, жуткий тоннель…
— Меня ждет поцелуй с тоннелем? Что ж, это, пожалуй, немного опасно, — сказал я с издевательской ухмылкой.
Однако мачеха продолжала смотреть на меня самым странным образом, и каким бы смехотворным ни казалось ее заявление, что-то в ее взгляде настораживало, и я поневоле отвернулся.
Опять это ее «видение». Такое же смутное, как и обычно. Я вздохнул и посмотрел на пути, желая, чтобы поезд пришел поскорее. Я всем сердцем хотел уехать от нее подальше.