Отчаянно пытаясь найти хоть долю логики в страшном сне, Настя вдруг заметила в толпе знакомое лицо. Она даже его сразу узнала, и им оказался неожиданный гость с похорон Ольги, Валентин. Он тоже девчонку сразу заметил, и издали улыбнувшись, стал ловко, но неторопливо огибать людей, продвигаясь в ее сторону. В без того растерянной голове, сразу возникло странное чувство беспокойства, и чем ближе подходил парень, тем оно становилось сильнее. Погруженная в глубокие рассуждения, Настя и не думала высматривать себе компанию, а тут едва подняв глаза, моментально наткнулась на знакомую личность. Вдобавок, девчонка периодически вспоминала парня, как зацепку к последним дням жизни своей сестры, и даже, как возможный ключ к разгадке главного вопроса. Потому искренне обрадовалась их встрече, но одновременно и окончательно растерявшись.
- Здравствуй Настя, – своим спокойным и уравновешенным голосом, подходя, поздоровался Валентин. – О чем ты так глубоко думаешь?
Девушка ответила не сразу, а точнее не ответила вообще. Перебарывая на своем лице расползающееся удивление, она лишь криво махнула головой в ответ, и сразу же расплылась в беспомощной улыбке.
- Может, я могу помочь? – так и не дождавшись ответа, добавил он.
- Не думаю, – жалко пытаясь повторить его интонацию, наконец, выдавила из себя Настя, даже убрав улыбку, стараясь, то ли запутать, то ли заинтриговать своего визитера.
На что тот искренне удивился и коротко ответил.
- Ладно. Тогда прости за беспокойство.
Затем Валентин едва кивнув, медленно развернулся туда, откуда минуту назад, пришел.
- Постой! – торопливо воскликнула Настя, тем самым поставив точку на всех попытках казаться невозмутимой. – Может и сможешь.
- Тогда, можно мне присесть? – раздался неожиданный вопрос.
Его слова, для девушки, всегда звучали как-то необъяснимо особенно, словно они на экзамене, где он уважаемый лектор, а она его любимая студентка. И каждая попытка вырваться из этой ассоциации проваливалась еще на корню, что Настю даже начинало раздражать, ведь в своей жизни, она ни перед кем ничего подобного не чувствовала. И если бы у них было больше совместного времени, то Настя, вполне вероятно, заподозрила бы внезапную любовь.
- Да конечно, можно, – уже заметно спокойней, а главное искренней, ответила та, и даже немного подвинулась.
Парень не торопясь сел и вопросительно поднял тяжелый взгляд. Настя же обратила внимание, что все его слова и действия происходят как-то сдержано, но нелениво, как-то медленно, но не заторможено.
- Так что тебя все-таки беспокоит? – начал гость. – Ты все еще об Оле думаешь?
- И да, и нет, – Настя явно сосредоточилась и собралась. – Даже не знаю с чего начать. В общем ситуация такая, мне сон приснился, очень странный и очень страшный.
Углубляясь в свои кошмарные воспоминания, девушка приобрела вид мраморной статуи, с напряженными глазами. И чем глубже она уходила в те воспоминания, тем больше растворялись, как и Валентин, так и все остальные вокруг. Настя уже и сама не понимала, думает она или говорит вслух, но все равно не останавливалась.
- Я не буду его всего пересказывать, уж очень он страшный был. Вот только скажу, что Оля там была, вдобавок странная какая-то. Одета вроде как обычно, но вот вела себя - не как обычно. Она вообще себя так никогда не вела.
- А как она себя вела? Ну, в твоем сне?
- Да и описать-то не могу, но не так. Говорила как не мне, как не сестре. И выглядела не несчастной, а скорее озадаченной. Извинялась за что-то, но точно не за самоубийство.
- Может это твое воображение тебя так успокаивает?
- Может быть…, хотя…, – Настя невольно взглянула в глаза собеседнику. – А, это правда, что на сорок дней умерший человек приходит с тобой попрощаться?
Теперь уже и Валентин смотрел ей в глаза, но смотрел все также спокойно и уравновешенно, как в начале их разговора.
- Я думаю, что для души не может существовать вообще такого понятия как сроки. А ты это к чему?
- Та просто все так реально было. Я даже помню запахи, я даже прикосновение кузнечика ощутила.