- Подсудимый прибыл, – зычно прокричал модно одетый во фрак пингвин без оружия. Всем сесть.
- Сегодня мы судим предателя, диверсанта и пособника, – деловито прокричал пингвин во фраке. В перевел взгляд на другого пингвина, который сидел за небольшой кучей льда. Лицо его было глубокомысленным и немного нервным. Тонкие черты лица выдавали чрезвычайные умственные способности, правый глаз его подергивался и моргал. В понял, что он подмигивает ему. Зачем, почему? Какой сигнал он подает? Наверно он говорит, что помощь близка, держись брат. Он на его стороне или может он сигнализирует о том, что нужно пожертвовать этим старым пингвином ради великой миссии. Пингвина уже не спасти, он знал, на что идет. Миссия прежде всего. Жертвы не имеют значения. В знал это как свои пять пальцев. Это начертано на картах - это перст судьбы.
- Эта гнилая птица, это ничтожество, это наркоман, – голос глашатая во фраке все поднимался и поднимался, пока, наконец, пингвины не стали затыкать уши. Тогда Б, который единственный не затыкал уши, отложил свой гранатомет в сторонку и попросил говорить потише. Глашатай сразу стал говорить почти шепотом, но В почему-то отчетливо слышал все его слова.
- покусился на самое ценное что у нас есть, на то без чего не может обойтись ни одна птица, без того, без чего пингвиниха мать в ожидании своего достопочтеннейшего пингвина мужа и отца семьи, ее кормильца и защитника…
- Нельзя ли покороче, - нервно отстукивая барабанную дробь, высказался коротко и ясно Б.
- Да, конечно. Короче, этот недопингвин передал планы наступления нашему злейшему врагу – королевским пингвинам. Смерть предателю, – закончил пингвин во фраке, – можно начать прения.
На небольшую ледяную трибуну медленно и неуклюже залез жирный пингвин увешенный бусами, которые подозрительно напоминали связки гранат времен 2-ой пингвиней войны. Его маленькие лапки никак не могли осилить небольшой высоты, но изогнувшись змеей, он, в конце концов, смог ее осилить.
- Вы все знаете меня как взвешенную и рассудительную птицу. Долгие годы я призывал к миру и спокойствию, к добру и порядку, справедливости и честности. Но этот вопиющий случай поразил меня в самое сердце, - он показал в ту часть его жирного тела, где вероятно оно у него находилось.
- теперь сердце мое – одна сплошная зияющая рана, из которой течет, нет, не течет, а хлещет моя честная кровь честной птицы. В этот ужасный для всей нашей страны момент, когда враг уже занес свой зловещий клюв над нашей такой ранимой и такой беззащитной родиной, когда малыш пингвиненок плачет и плачет и плачет и жалобно кричит: “мама, мама, мама”, как вообще можно говорить о каких-то прениях. У меня все, – вдруг резко закончил он.
Пингвин уже почти собирался скатиться с трибуны как Б зычным голосом произнес. – Минуточку. Мне кажется, коллеги не до конца поняли, что Вы хотели сказать. Означает ли это то, что Вы считаете, что прениям в суде не место или что-то еще, – прищурив глаза, сказал Б.
Пингвин вернулся на свое место и произнес:
- Что-то еще.
- Что что-то еще? Говорите конкретно. У нас тут посторонних нет, – почему-то покосившись на В строго, по доброму сказал старший пингвин.
- Я хотел сказать, что если враг этого хочет он это получит. То есть наоборот. То есть, кто к нам с чем-то придет тот уже от нас уже и не уйдет… - что-то невнятное мямлил пингвин.
- Давайте я Вам немного помогу. Может Вы хотели сказать, что коварный враг хочет застать нас врасплох и уничтожить нас. И мы не можем ему этого позволить и эта никчемная птица, которой промыли мозги и обвели вокруг пальца, ставшая тупым оружием нашего врага, может рассчитывать на наше снисхождение?
- Да, сказал жирный пингвин.
- Или может не рассчитывать на наше снисхождение, ведь если все будут рассчитывать на наше снисхождение, то порядка никакого не будет и стране нашей придет конец, а мы ведь этого не хотим, – отрезал Б.
- Да, повторил, сомневаясь, пингвин.
Как будто уловив его сомнения, Б продолжил свой допрос все тем же мягким, вкрадчивым голосом:
- Так да или нет? Вы не можете соглашаться с двумя противоположными позициями. Нужно четко сказать.
- Первое, то есть второе. То есть точно второе – сомневаясь, но уже увереннее сказал пингвин.
- То есть, я хотел сказать второе, но сказал первое по ошибке. То есть в первый раз я сказал да по ошибке, имея в виду второе, то есть я хотел сказать нет, но сказал да, потому что думал, что первое это второе, а оказалось наоборот.
Б тяжело вздохнул.
- Мы тут не в ресторане. Мы не выбираем что у нас на первое, а что на второе, а что на третье, – с глубоким вздохом произнес Б. В, почему-то, стало жалко Б, впрочем, и жирного пингвина который, казалось, уменьшился до размеров морской свинки тоже было жалко.