– Ну-у… на колени бы встала. Ждала, пока вы куда-нибудь поедете, и под колёса бы бросилась. Умоляла.
– Вот как? И даже без одежды всё это делала бы?
– Да. Кого мне стесняться? У меня была бы одна цель, а всё остальное… так.
Виктор посмотрел на Светлану: чистая правда в её словах. Даже если бы она однажды поняла, что её босс вышел за пределы игры, то лишь плакала бы и благодарила за боль. К нему только сейчас пришло осознание, насколько Света и Агния противоположны.
Он быстро поцеловал её в щёку, схватил со стола недопитую бутылку виски, телефон, ключи от машины и ринулся на улицу.
Пробежав под ливнем, Виктор сел в «Ягуар», завёл его и поехал к воротам. Проезжая мимо поста охраны, он глотнул виски и уже готов был ударить по газам, но створки ворот не открылись.
– Что за дела? – пробормотал Виктор и сдал назад.
Из окна сторожевого домика глядел охранник Олег.
– Мне ехать надо, открой! – кричал и жестикулировал Виктор. – Не понимаешь, что ли?
Охранник отрицательно покачал головой.
– И чё за дела?! – Виктор выскочил из машины.
– Виктор Николаевич, вы с алкоголем, – сказал Олег, встречая шефа у дверей домика.
– И что, блядь?!
– А то, что я отвечаю за вашу безопасность.
– Спасибо за такую заботу, но сейчас я в ней не нуждаюсь! Ворота открывай.
– Нет.
– А ничего, что я под дождём мокну?
– Простите, но давайте я сяду за руль и сам отвезу вас, куда нужно.
– Олег, – спокойно сказал Виктор, глядя ему в глаза, – я уволю тебя. Слышишь? Я прямо сейчас уволю тебя. Или просто снесу к чёрту эти ворота и отремонтирую потом с твоей зарплаты. Ты меня понимаешь? Открывай.
– Как знаете, Виктор Николаевич, – сурово проговорил охранник и щёлкнул кнопкой реле.
Свет фар бежал по мокрому асфальту, впитываясь в черноту придорожных луж. Скользил по стенам высоких заборов, по деревьям и кустам, отбрасывая порой жуткие тени. Виктор резко менял скорость: то медленно полз, наравне с дождевыми червями, то ускорялся, оправдывая название своей машины. Останавливался, сдавал назад, разворачивался, съезжал с основных дорог, втискивался в узкие проезды, заезжал в тупики.
В моменты, когда накрапывающий дождь перерастал в ливень, автомобиль с шумом ловил миллионы капель. Лобовое стекло напоминало водопад. Обзора практически не было: ни фары, ни противотуманные огни уже не пробивали плотную мокрую стену, а неистовый темп мотающихся дворников, казалось, раскачивал машину в разные стороны.
В какой-то момент «Ягуар» застыл у обочины. Виктор взял в руки бутылку и отвинтил пробку. Он знал, зачем он здесь. Зачем уже час катается по окрестностям, всматриваясь в ландшафт под натиском небесного плача. Знал, но откровенно сказать себе об этом пока не мог. Он как бы выехал поискать беглянку, на которую ему как бы наплевать. Но сердце не обмануть, а в нём сейчас творилось что-то настолько невыносимое, колючее, что просто вытолкнуло Виктора под ливень и заставило много минут подряд не замечать этого.
Потом он понял, что безнадёжно промок. На секунду пришёл в себя и обнаружил в руке некий предмет, на поверку оказавшийся всё той же почти опустевшей бутылкой крепкого напитка. Горечь излюбленной жидкости малость привела его в чувство. Тело резкой дрожью заявило о том, как ему некомфортно под мокрой одеждой.
Виктор выпил ещё, и вскоре на язык скатились последние капли спасительной влаги. Дождь ударил с новой силой. Всюду грохотало.
Пальцы утратили мотивацию держать пустую бутылку, и она тотчас плюхнулась в лужу прямо у ног. Виктор не понимал, что с ним. Ему не хотелось ни тепла, ни сухости. Не хотелось в дом, где всегда открыт доступ к красоте и нежным рукам, где он – полный хозяин и защищён от внешнего мира. Хотелось слиться с молнией и пронестись сквозь густую пелену ночного дождя. Рассечь пространство и посмотреть на землю с высоты. Вспышкой ворваться в Москву. Лететь над мерцающим в сырости электрифицированным миром. Заглядывать в окна. Расшифровать разумную энергетику многомиллионного города. Вторгнуться в информационные сети. Видеть, как в этот час живет каждый, от бродяги до мультимиллионера. Обыскивать крыши, подвалы, остановки, вокзалы. Шерстить переулки, парки, дворы и подъезды. Насквозь пролетать салоны такси и пулей носиться по проспектам. Быть сразу и везде. И всё только ради того, чтобы…
И тут у него не осталось причин обмывать себя: он хотел отыскать её! А отыскав, снова стать человеком и прижать её к своей промокшей груди, где радостно и тревожно застучит его сердце.
Но природой установлены неотвратимые рамки: летать молнией и охватывать огромное количество информации нам не позволено. И от повторного осознания, что это окончательно так, в горле появился камень горечи. Дыхание продолжалось с непривычной тяжестью.