– Согласен. И даже если выяснится, что счета фирмы заморожены, моих личных денег хватит, чтобы покрыть все расходы. Я сделаю так, что уже завтра наши архитекторы сядут за работу на новых компьютерах.
– Да. А всё важное давай обсуждать не по телефону. Если тебя таскали в СК, то можно догадаться, какие у наших врагов возможности.
– Договорились, – натянуто улыбнулся Виктор и посмотрел Евгению Павловичу в глаза: – Прости за такой вопрос, но я могу на тебя положиться?
– Я с тобой до конца, Вить. И собираюсь биться за твоё дело, как за своё. В моей практике есть одно крупное поражение, второго я себе не прощу.
Спустя час Виктор добрался до дома. Светлана и Любовь окружили его, раздели и повели к столу, где ждал поздний ужин.
– Девчонки, спасибо, но что-то нет аппетита, – сказал он, ласково обняв их по очереди. – Я в кабинет. Принесите мне пару бутылок пива и какой-нибудь салат на закуску.
Несомненно, ему хотелось напиться до беспамятства, но он решил не позволять себе такой слабости. Когда рушится дело, это непростительно.
Как только он вскрыл бутылку лёгкого бельгийского пива, раздался звонок стационарного телефона. Виктор удивился: звонки на домашний – давно большая редкость.
– Доброй ночи, – заговорил чей-то сухой голос в трубке.
– Кто это? – насторожился Виктор.
– Не важно. Просто слушайте меня.
– Откуда вы знаете этот номер?
– Не важно. Слушайте. Меня. И не перебивайте. Сегодняшние события в вашем офисе неслучайны. Деятельность вашей фирмы приостановлена, вся информационно-техническая часть под арестом. А если вы ещё не знаете, спешу сообщить: расчётные счета фирмы тоже арестованы...
Стиснув зубы, Виктор швырнул в стену даже не начатую бутылку пива, которая без вариантов превратилась в осколки.
– Что у вас происходит? – спросил суховатый голос.
– Ничего. Продолжайте.
– А вообще я звоню вам с хорошими новостями: для вас все эти трудности временные. Но! При одном условии: вам запрещено вести какую-либо предпринимательскую деятельность ровно три месяца.
– То есть?
– Сейчас поясню. Вы наверняка собираетесь наладить работу, начать обращаться в разные инстанции, искать справедливость. Только делать этого не надо. Всё, что вам необходимо, – ровно на три месяца отойти от дел. Потом всё встанет на свои места. Счета разморозятся, компьютеры и документацию вам вернут.
– Как это понимать?
– Так, как я и сказал.
– Хотите заставить вывесить белый флаг?
– Если вы мыслите военными категориями – да.
– За три месяца я потеряю всех заказчиков! Репутация у моей фирмы станет такая, что с ней никто больше не захочет сотрудничать. Через три месяца простоя мне выгоднее будет закрыть фирму и начать всё с нуля.
– Вы слишком пессимистичны. Хотя, возможно, и правы. Но в противном случае вас ждут более весомые проблемы.
– Бред какой-то. А не на понт ли вы меня берёте?
– Если бы я вам просто позвонил, ваша мысль была бы оправдана. А так – вы ведь понимаете, кто сегодня был и что сегодня было. Или думаете, это всё понт? Виктор, займитесь пока личной жизнью. Больше времени проводите с дочерью. Вы ведь давно её не видели. Съездите отдохнуть. Какой вы там курорт присматривали? К тому же у вас налаживаются отношения с домработницей, которую вы поселили в своей квартире на Ленинском проспекте. Возможно, это ваша судьба. Не теряйте всё это понапрасну.
– Ах, вот как? – подробности личной жизни из уст незнакомого человека не то что бы вызвали тревогу, скорее, взбесили.
– Дам ценный совет: мысленно представьте весы и на разные чаши положите все «за» и «против». Гарантирую: та из сторон, что основана на моём предложении, перевесит. Просто подумайте, что для вас лучше. Уверяю, отстраниться от дел – это хороший вариант. Если вы откажетесь, то уже скоро будете мечтать, чтобы вам снова предложили что-то подобное. Но второго шанса не будет.
Виктор закрыл глаза, подавляя желание выругаться. С ним впервые за всю его жизнь разговаривали с позиции силы.
– Виктор Николаевич, что вы решили?
– Три месяца?
– Да. Начиная с сегодняшнего дня. Это немного. И мы вас больше не потревожим.
– Отлично придумали. Это новый вид рейдерства? Не отжать бизнес, а вынудить руководство разрушить его собственным бездействием? Я, кажется, догадываюсь, кому это выгодно. Ладно. Каковы гарантии?
– Не будем о них. Вам остаётся лишь верить, а нам – исходить из вашего выбора. Но даю честное слово: если мы договоримся, вы каждый день будете убеждаться в твёрдости этого договора, по крайней мере, с нашей стороны. Только не нужно играть с нами. Будьте честны, и честность окупится.