– А вы не помните меня? – Женщина вскинула голову.
Исключительно по привычке Себастиан попытался изобразить любезную улыбку, но такая улыбка настолько давно не появлялась на его лице, что у него возникло ощущение, будто он нацепил глиняную маску.
– Я никогда не смог бы забыть такую очаровательную женщину, как вы, мисс, однако же… ваше имя ускользнуло из моей памяти, хотя, конечно, я помню… Я, должно быть, не в своем уме, чтобы…
– О, ради бога! – Казалось, дама с трудом сдерживалась, чтобы не округлить глаза; в голосе же ее проскальзывали нотки изумления. – Меня зовут… то есть звали Клара Уитмор. Мы с младшим братом брали у вас уроки игры на фортепьяно. Правда, это было давным-давно, когда мы еще жили в Дорсете.
Себастиан пристально вглядывался в круглое личико, обрамленное вьющимися каштановыми волосами, стянутыми на затылке в узел. Пятнышко жира или масла испачкало ее щеку. Она выглядела так, как выглядят тысячи других самых обычных женщин: дочь лавочника, швея, гувернантка, ученица модистки… – вот только глаза у нее были необычные. И еще имелась крошечная черная родинка у левой брови – словно точка под вопросительным знаком.
– Я была вашей ученицей несколько месяцев тем летом, когда мне исполнилось шестнадцать, – продолжала Клара, словно не замечая пристального взгляда, изучавшего ее. – Вы тогда были не многим старше, но ваш талант оценивали довольно высоко. Я с огромным удовольствием посещала ваши выступления на разных праздниках в Дорсете.
Кусочек мозаики словно стал на свое место в голове Себастиана. Десять лет назад он действительно жил в Дорсете, давал там уроки, а также выступал и участвовал в конкурсах, пытаясь собрать деньги на поездку на континент, которую отказался финансировать его отец.
– Где именно вы жили в Дорсете? – спросил Себастиан.
– Недалеко от Уэймута.
– Ваш отец и сейчас там живет?
– Нет. К сожалению, хозяйство давно заброшено. – Клара опустила глаза – словно прятала их выражение – и переложила голову в другую руку. – И все эти годы я слышала о вас такие же хвалебные отзывы. Я также знаю, что этим летом вы дирижировали в Веймаре. Ведь так?
Нотки неприкрытого восхищения, прозвучавшие в ее голосе, шокировали его. Коротко кивнув, Себастиан ответил:
– Да. – Ответил – и не узнал собственный голос, прозвучавший неожиданно тонко.
Клара моргнула, и на ее губах промелькнула улыбка. А глаза у нее действительно были странного оттенка – несомненно, игра света. Потому что таких глаз просто-напросто не бывает. И он не помнит, чтобы обращал на них внимание, когда она была его ученицей. Он тогда вообще ее не замечал. А впрочем…
Ведь тогда он и не мог ее заметить. Ведь тогда женщины порхали вокруг него с чарующими улыбками, и среди таких райских птиц Клара Уитмор – даже со своими необычными глазами – казалась обычным серым воробьем.
«Она такая и есть», – сказал себе Себастиан. И не стоило обращать внимания на легкое сожаление, которое он испытал, когда понял, что не помнил Клару Уитмор с ее фиалковыми глазами, оценившими его вид и состояние с одного взгляда. Никто не смог бы укрыться от этой проницательности, даже он.
Расправив плечи, Себастиан делано небрежно сунул правую руку в карман и вопросительно посмотрел на восковую голову.
– На балу у леди Ростен мой дядя представит изобретенное им механическое устройство, – объяснила Клара. – Миледи считает, что гостям понравится, если дядя Гранвилл продемонстрирует один из своих музыкальных автоматов на приеме в Музыкальном обществе. Но сейчас он в отъезде, поэтому предварительной подготовкой приходится заниматься мне.
Картина начала проясняться, и Себастиан, оживившись, проговорил:
– Так значит, вы племянница мистера Гранвилла Блейка… а я-то ожидал… То есть леди Ростен сказала, что он может быть здесь.
– Он намеревался быть, но в связи с некоторыми обстоятельствами я должна выполнять его обязанности. – Клара коснулась восковой головы, и Себастиан обратил внимание на ее пальцы – длинные и тонкие. – Это Миллисент, Музыкальная Леди, по крайней мере – ее часть. Она играет четыре мелодии на клавесине.
– Забавно, – кивнул Себастиан. – Пожалуй, даже интересно…
Он слышал, что Гранвилл Блейк время от времени баловался разными механическими игрушками и автоматами, но интересовал его только один проект этого человека. Впрочем, интересовал он скорее не самого Себастиана, а его младшего брата Дарайуса. Но для начала ему, очевидно, придется проявить интерес к племяннице Гранвилла Блейка.
– Вам не следует находиться здесь одной, – сказал он ей. – Тем более в такой час.