Положив свою ногу поверх моей, она начала тереться об меня, оставляя после себя влажный след на моем бедре. Затем она уткнулась мне в шею, зарывшись лицом в мои волосы. Облизывая мочку моего уха, она прошептала:
— Я никогда не вдыхала более приятного запаха, чем тот, что исходит от тебя.
Ее дыхание у самого моего уха заставило меня содрогнуться.
— Ты пахнешь божественно, просто бесподобно.
Она продолжала ласкать и целовать мою шею, не переставая при этом тереться своей киской о мою ногу. Затем она приложила ухо к моей груди.
— Должна сказать, доктор Козак, ваше сердце бешено бьется. Вам лучше успокоиться, пока с вами не случился сердечный приступ.
Она поцеловала кончик своего пальца и коснулась им моего носа.
— Ночь только началась.
— Что ты собираешься со мной делать, дорогая? Ты же не оставишь меня привязанным на всю ночь?
Она рассмеялась.
— Перестань скулить, слабак! Еще и пяти минут не прошло!
— А по мне, так целый час.
— Тебе нужно время, чтобы успокоиться. Я не хочу, чтобы ты кончил в ту же секунду, как мы начнем наши забавы.
Она протянула руку и погладила мои яички, чтобы ее слова звучали еще убедительнее.
— Ты хочешь моей смерти, я прав? Облизывать мои яйца, пока я лежу тут, связанный по рукам и ногам? Пэш, это же бесчеловечно.
— Я знаю. И я хочу, чтобы ты подумал об этом, пока я сбегаю вниз.
— Что, черт возьми, ты задумала?
— Я собираюсь принести сюда мою коробку с игрушками. Я знаю, где они. Милый, я скоро вернусь.
Она оставила меня одного, связанного по рукам и ногам, с твердым как камень членом. И я ничего не мог с этим поделать. Поэтому я закрыл глаза и стал представлять себе, что она будет делать.
Конечно, за последние несколько недель она открыла мне достаточное количество своих фантазий. Наша игра в Разбойника доводила нас обоих до экстаза. Но я не думал, что сегодня у нее подходящее настроение для таких забав.
По крайней мере, связывание не входило в наш перечень игр. Очевидно, ей хотелось применить ко мне мою же тактику. За последний месяц мы пополнили ее набор игрушек несколькими новинками. Я не ожидал, что мне придется испытать их на себе, когда покупал их для нее.
Я посмотрел на свои ноги и с удивлением заметил, что они связаны чисто символически — на бантик. Повернув голову, я увидел на своих запястьях то же самое. Вот оно что! Она оставила мне путь к побегу, не стянув путы накрепко. Поработав пальцами как следует, я мог дотянуться до краешка галстука и потянуть за него. Я улыбнулся, подумав, что с легкостью смогу освободиться, если почувствую такую необходимость.
Пэш вернулась, держа в руках коробку и стакан со льдом.
— Нам нужно приглушенное освещение, как считаешь?
Она закрыла все окна и потянулась к лампе, стоявшей около кровати.
— Какая прелесть! — воскликнула она игриво, переключая лампу с яркого света на приглушенный. — Ну разве не чудесно то, что ты додумался поставить здесь лампу с регулятором яркости?
— Я еще здесь. Помнишь, тот бедняга, которого ты привязала к кровати?
— Я не забыла, спасибо.
Она приглушила свет до яркости свечи и приступила к делу.
— Посмотрим, что у нас тут есть.
Открыв коробку, она достала оттуда несколько предметов. Я наблюдал за ней, пока она раскладывала на кровати повязку на глаза, прищепки, метелку из перьев, вибратор и черный пояс с чулками. Затем она отпила ледяной воды из стакана, удостоверившись при этом, что кубик льда оказался у нее во рту.
— Дорогая, ты играешь с огнем.
Выплюнув кубик льда на ладонь, она ответила:
— О нет, Иван, я играю со льдом.
Она встала на колени на кровати и провела кусочком льда по моим соскам.
— Боже, Пэш! Это же чертовски холодно!
Все мое тело покрылось гусиной кожей, настолько сильно было ощущение холода.
— Успокойся, Иван, мы только начали. Надеюсь, ты думал, что говорил, когда пообещал не останавливать меня.
Она вызывающе посмотрела на меня, из чего я сделал вывод, что мне следует вести себя хорошо, иначе мне грозят бесконечные пытки.
— Я уже успокоился. Просто постарайся проявить ко мне хоть чуточку сострадания.
— Возможно, но не сейчас.
Она провела кубиком льда по головке моего члена.
— Что, черт возьми, ты делаешь?
Я сжал зубы, чтобы как-то перебороть ощущение сильного холода в паху. После такой ледяной ванны член потерял былую твердость.
— Мы должны остудить тебя немного, а то ты и минуты не выдержишь. — Зажав мои яички в своей холодной руке, она добавила: — Мой Ваня, может, ты сам меня выгонишь после сегодняшней ночи.