И вдруг у Вики в голове всплыл разговор с Валеркой в ту ночь, и его фраза: «Я под колесо его Мерса железяку подложил… Чтобы он к тебе не доехал…» И она помчалась домой. Валерка на кухне пил чай.
— Ну что? — Спросил он.
— Валер, тебе лучше уехать. Прямо сейчас, — решительно сказала Вика.
— Почему?
— Ты сам не догадываешься?
— Нет.
— Потому, что ты убийца! — крикнула она. — В чём виноваты те девчонки? За что погибли они? И ещё неизвестно, что будет с Иштваном.
— Ну я же не хотел, — попытался оправдываться Валерка, — я же просто хотел проколоть ему колесо… И всё.
— А если бы он тоже погиб?
Вика перестала метаться по комнате и стала лицом к окну.
— Собирайся, — тихо сказала она, не оборачиваясь.
Валерка встал, а чему возражать, ведь фактически он и есть убийца, пусть не преднамеренно это случилось, но случилось по его вине. Он подошёл к Вике, и попытался обнять её за плечи, она дёрнулась, сбросив его руки. Разговаривать дальше было бесполезно. Он достал из-под кровати чемодан и сгрёб в него все свои вещи.
— Прости меня, — сказал он, захлопнув за собой дверь.
Вика села на пол, и обхватив голову руками, зарыдала.
На следующий день она пришла в больницу, и дежурная сестра радостно сообщила, что господин Молнар пришёл в себя. В палате она застала незнакомого человека, который сидел рядом с кроватью и что-то деловито записывал, Монти лежал неподвижно и лишь скосил глаза в её сторону.
— Милая, подожди немного, — едва ворочая языком вымолвил он, — мы сейчас закончим.
Вика вышла, и в коридоре столкнулась с лечащим врачом.
— Что дальше? — спросила она.
— Пойдёмте ко мне в кабинет, они всё равно заняты.
— А кто у него?
— Это адвокат.
— Всё так плохо?
— Наоборот, — обнадёживающе ответил доктор.
Они уселись на диван в его кабинете.
— Вот снимки. Вашему мужу…
— Он не мой муж.
— Простите. Я хотел сказать, что господину Молнару очень сильно повезло. Несмотря на то, что был повреждены все кости ног, кости таза и нижний отдел позвоночника, он сможет ходить.
— То есть мы сейчас обсуждаем не то, будет ли он жить, а то, будет ли он ходить? — срывающимся голосом произнесла Вика.
— Именно, — радостно ответил доктор, — жить он будет, это на все сто процентов, а вот над восстановлением функции двигательного аппарата придётся долго работать. Есть только одно «но»…
Улыбка исчезла с его лица.
— Не томите, прошу…
— К сожалению о половой функции ему придётся навсегда забыть. Вот смотрите, — он поднёс к свету рентгеновский снимок, — повреждены шестой и седьмой сегменты спинного мозга. Это привело не только к параличу мышц нижних конечностей, но и нарушило функции тазовых органов. И здесь мы ничего поделать не можем. Не знаю как ему об этом сообщить, поэтому сначала рассказал всё вам.
— Я могу сказать ему об этом позже, когда завершится реабилитация, и он начнёт ходить?
— На ваше усмотрение. Я распоряжусь, чтобы персонал держал диагноз в тайне. И не переживайте, на ноги мы его поставим. А дальше сами…
— Спасибо вам, доктор.
Когда Вика вернулась в палату, то адвоката там уже не было. Она подвинула стул, и села поближе.
— Мне доктор только что сообщил, что с тобой всё будет хорошо. Скоро будешь бегать как мальчик.
— Боюсь не скоро.
— Всё не так страшно, как казалось раньше, — нарочито бодро произнесла Вика, — я видела снимки… Ты только не грусти. А что это за человек был у тебя?
— Это Фельдеши, мой адвокат.
— А зачем тебе адвокат?
— Мы составляли завещание.
— Опять ты туда же, — возмутилась Вика. — Зачем тебе завещание? Я же тебе сказала — всё будет хорошо.
— Может быть хорошо и будет, но лучше перестраховаться. На будущее. — Иштван улыбнулся. — А то опять приспичит ночью с девками погонять по городу… Кстати, как они?
Вика отвернулась, чтобы он не видел её слез.
— Что все? — спросил он.
Она кивнула.
— Какой я все-таки идиот.
— При чём тут ты… Следователь сказал, что просто лопнуло колесо. В самый неподходящий момент. Машину занесло… И всё…
— Возьми на тумбочке конверт, — сменил тему Иштван.
— Что здесь?
— То самое завещание. Подписано, заверено, конверт опечатан. Как говориться, вскрыть по необходимости. Ну сама понимаешь…