В Кремле прожженные интриганы и опытные царедворцы, знали, что делали, когда сватали министру внутренних дел князю Ромодановскому в ближайшие помощники молодого, умеренно - либерального карьериста, совершенно не по - аристократически небрезгливого для грязной полицейской и сыскной работы: у подобных людей интересы карьеры всегда берут верх над всеми иными соображениями…
Лопухин внезапно стал одной из ключевых фигур в министерстве внутренних дел, сосредоточив в своих руках контроль и кураторство несколькими важнейшими департаментами - политической контрразведки и полиции. Он был умен, образован, честолюбив, но при этом нерешителен. Честолюбие подталкивало его к исполнительности, но при этом лидерскими качествами он никогда не обладал и самостоятельной фигурой быть не мог.
Назначение князя Лопухина на должность товарища министра внутренних дел сопровождалось невообразимым шумом, поднятым вокруг покушения на его жизнь. История с налетом на дом князя Лопухина преследовала двоякую цель: налет должен был одновременно и потрясти, и снять покров загадочности, окутавший намерения покушавшихся. Все как бы становилось на свои места: истребление ведущих государственных деятелей с целью сделать страну неуправляемой, приобретало методический характер.
Подробности случившегося леденили обывательскую кровь…Газеты сообщали, что злоумышленник не смог проникнуть дальше крыльца арбатского особняка князя Лопухина. Впоследствии это объясняли игрой случая. Так это было или не так, установить вездесущим репортерам оказалось невозможно, но фактом оставалось то, что механизм «адской машинки» почему - то сработал раньше срока. Внушительный силы взрыв разорвал ночную тишину…Особняк Лопухина серьезно пострадал, но обитатели его остались невредимы. Единственной жертвой оказался сам покушавшийся, опознать которого так и не удалось, настолько деформированы были его останки.
Впрочем, кое - какие подробности были известны Директору Департамента Государственной Охраны фон Эккервальде, известному в очень узких кругах причастных лиц тем, что деятельность некоторых высших чиновников, на основании донесений и агентурных отчетов об их поведении, потенциально рассматривалась им, как ставящая под угрозу государственные интересы и разумнее было бы в этом случае принимать кое - какие превентивные меры, избегая ненужной шумихи. Он позаботился о том, чтобы подробности покушения на Лопухина не стали достоянием прессы, а легли в особое досье: среди разбросанных взрывом частей человеческого тела были найдены две левые ноги и две шляпы. Еще один любопытный факт, попавший в особое досье фон Эккервальде, совершенно не собиравшегося заниматься утешением вдов, заключался в том, что погибший как будто заранее позаботился о том, чтобы оставить на месте взрыва памфлет ультрарадикального содержания, который дал повод говорить о принадлежности незадачливого террориста к революционной организации «Народное действие».
Однако судебное следствие, ведомое под личным контролем министра юстиции Салтыкова, настаивало на причастности к покушению одного лица. Поскольку фактов не было, Лопухин решил…выдумать их…Для этого князь немедленно воспользовался услугами тайных осведомителей, которые дали свободу фантазии за отдельное вознаграждение и «обнаружили» легионы боевиков, склады с оружием, кипы прокламаций, пуды взрывчатки. Доносы лопухинских «клеветников без дарования», несмотря на всю фантастичность приведенных в них домыслов, были использованы для придания действиям полиции видимости законной акции.
С подачи князя Лопухина усиленно распространялись панические слухи о готовившихся беспорядках, во все концы России рассылались циркуляры «об опасных идеях». Лопухин действовал по отработанному сценарию: была арестована группа «радикалов», большей частью - случайных людей, по несчастливому стечению обстоятельств оказавшихся в поле зрения полиции.