-Да вы знаток в самом деле…Виктор Николаевич, вы и вправду понимаете все, что тут написано?
-Самые ранние образцы дошедших до нас ктубот относятся к периоду спустя столетие после изгнания из Испании. - продолжил Татищев как ни в чем ни бывало, нисколько не смущаясь произведенным на генерала эффектом. - Они были изготовлены в начале XVII века в Венеции, куда местные власти пригласили в 1589 - м году сефардских евреев на постоянное жительство для активного участия в коммерческой жизни города. В этих ранних ктубот сохранились элементы еврейского искусства, присущие средневековой Испании. В частности, для многих брачных контрактов испанского периода характерно разделение текста на две колонки. В отличие от ашкеназов, сефарды писали все частные условия брачного контракта прямо на ктубе. Поэтому правая колонка содержала текст самой ктубы, а в левой перечислялись условия. В Венеции основной текст обычно писали квадратным декоративным сефардским шрифтом, а условия - строчным шрифтом Раши. В некоторых общинах, например в Салониках, на Родосе обе текстовые колонки писали строчными буквами. Та часть, где оговаривались условия брака, свидетельствовала о социально-экономическом статусе супругов…
-Зацепка? Как полагаете, Виктор Николаевич? - спросил Брюханов. - Стало быть, сыскивать придется девицу из еврейской общины? Так, что ли?
-Она шла неторопливой, рассеянно - небрежной походкой, покачивая портфелем. - сказал Татищев.
-Так - с, решили поразмышлять? - одобрительно воскликнул Брюханов. - Давайте, послушаю вас с удовольствием.
-Портфель она несла не случайно. - продолжил Татищев после короткой паузы. - Портфель в конспиративной, в подпольной практике играет далеко не безразличную роль: на слежке агенты особо цепляются глазами за свертки, папки, портфели, которые несет человек. И правильно: очень часто бывает, что то, что человек несет, служит в определенной мере ключом к нему. Ведь не безразлично, что у человека в руках: детская игрушка, пачка бумаги, газета или, например, ситного хлеба фунта три. В ее портфеле уложены небрежно, торчали во все стороны ктубот. Пестрые листки успокаивали колючие взгляды филеров, мимо которых она шла…
Генерал повернулся к старшему филеру:
-Проводили?
Три голоса ответили одновременно, почти синхронно:
-Как было приказано.
-Да вы садитесь, любезный, садитесь. - Брюханов не любил всякие вскакивания подчиненных, прищелкивания каблуками, казарменные рявканья, «точно так!» - дело есть дело, его криком и стучанием не взять. - Очень хочу поговорить с вами доверительно…Ладно, в метрополитене вы подопечного вели? Час - то ранний. Метро пустое, «хвост», коли он есть и тянется, «срисовать» легче…
-В вагон за ним не садились. - лицо старшего филера выражало досаду и обиду; досаду. Что генерал Брюханов совершенно напрасно тратил время, и обиду на то, что с ним разговаривали довольно бесцеремонно. - Протелефонировали со станции метрополитена и две тройки наблюдения пустили на следующих платформах.
-Превосходно.
-Держались на максимальном удалении, и как заведено - костюмы простенькие, парики, грим под рабочих. Благо, с утра их порядочно уж было…
-Хитрован какой… - генерал покачал головой. - Станция «Страстной бульвар» с разнесенными по сторонам платформами, и уехать можно только в одном направлении, а для того, чтобы отправиться в другом, нужно перейти по переходу на другой перрон. Улавливаете, друг мой ситный?
-Ежели кто - то повторит маневр, когда, допустим, наблюдаемый замешкался, да и остался перед закрытыми дверями вагона, то будет он торчать прямо перед глазами. - ответил Татищев. - И не укроешься. В центре еще туда - сюда, можно в сторонку вильнуть, а тут никуда не денешься.
-Сфотографировать хоть успели? - спросил Брюханов.
-Успели. - старший филер вытащил из кармана несколько фотографических карточек, протянул генералу, тот лениво начал просматривать снимки.
-Ну, дальше…
-На метро наблюдаемый объект доехал до Смоленского вокзала. С площади вокзала объект наблюдения сел в трамвай, «семерку», проехал две остановки, сошел на Лесной у торговой лавки «Кавказские фрукты Георгия Каландадзе», пересел в автобус, доехал по Тверскому тракту до Шебашевского проезда, где неожиданно спрыгнул и сиганул, буквально, дворами в сторону Инвалидного рынка. И там пропал. А потом снова появился, и уже спокойно доехал до Колпачного переулка, где и зашел в британское посольство.