-Борис Викторович, в правиле сем есть исключения: нет смысла продолжать поступать так с теми, кто не проявляет подобных качеств в ответ. Все предельно ясно.
-Ладно, генерал, что сделано - то сделано.
-Сейчас куда, Борис Викторович, в министерство?
-Давайте будем честными генерал, вам очень хочется сидеть в своем кабинете? - спросил министр, и так как Дрозд - Бонячевский промолчал, добавил. - Скорее всего, и вы, и я, оба еще успеем сегодня вдоволь насидеться в кресле. Почему бы не зайти в какую - нибудь ресторацию и перекусить? Только в такую, что сейчас наверняка пустое?
-Тут неподалеку есть одно кафе, я его хорошо знаю, и знаю, что там сейчас пусто. - сказал Дрозд - Бонячевский. - Десять минут неспешного ходу пешком. Или две минуты на автомобиле.
-Предлагаете прогуляться, чтобы я мог с любопытством вглядываться в витрины, в надписи, и в людей? - усмехнулся Ромодановский. - А ежели дождь хлынет? В Москве черт знает, что с погодой творится.
И действительно, сентябрь выдался дождливым. Было еще тепло, но на протяжении недели не бывало и дня, чтобы небо не изливало на столицу потоков воды. Водосточные трубы непрерывно рокотали от струившихся в них каскадов. Дворникам и уборщикам улиц делать было нечего: вода смывала все. Зелень московских бульваров потемнела от воды, пропитавшей, казалось, даже листву. Проносившиеся по лужам автомобили обдавали стены домов грязными струями. Прохожих на улицах было мало.
-Что ж, заедем - зайдем… - сказал Ромодановский. - Зайдем, делу от этого хуже не станет.
-Вы правы, Борис Викторович, делу хуже не станет.
Пятница. В лето 7436 - го года, месяца сентября в 24 - й день (24 - е сентября 1927 - го года). Седмица 17 - я по Пятидесятнице, Глас седьмый.
Москва. Лебяжий переулок.
Дождь за окном, прекратившийся было, внезапно усилился. Ромодановский и Дрозд - Бонячевский уселись за круглый столик, на котором стояла бутылка французского коньяку с двумя тяжелыми рюмками и горячий кофейник с белыми фарфоровыми чашечками.
-Кофе я делал сам. Турецкий. По собственному рецепту. Прошу. - генерал посмотрел на министра сторожевыми угрюмо - спокойными глазами. - Еду я заказал не гастрономическую. Оленину, копчёную на яблоне.
-Оленина? На завтрак? - удивился Ромодановский.
-На десерт выбрал банановое крем - брюле. Борис Викторович, от непривычки просто разбегались глаза. Было прекрасное десертное вино, но…
Дрозд - Бонячевский задумался на несколько секунд, прежде чем продолжить фразу и его опередил министр.
-Десертное вино хорошо, когда и если вы желаете, чтобы удовольствие было полным. - сказал Ромодановский и, покачав головой, стал смотреть в окно, где упругий дождь выхлестывал улицу.
-Решил я все - таки взять коньяку. Неплохой вариант для полного удовольствия. Коньяку взял бутылку.
-Превосходно. - сказал министр, будто наконец - то исполнилась его давнишняя мечта. - Я никогда особо не пил много.
Ромодановский закурил «бриннеровскую сигару»*, глубоко затянулся, пустил к потолку густой клуб ароматного дыма, внимательно и незаметно оглядываясь вокруг, увидел возле входа в кафе человека, с подчеркнуто независимым видом переминающегося с ноги на ногу. Министр повернул голову и увидел чуть поодаль такую же подчеркнуто безразличную фигуру в сером полупальто. Около автомобиля министра стоял черный «рошэ», около него ещё двое.
«Охрана, - удовлетворенно подумал Ромодановский. - Ну, конечно же охрана!.. Дрозд - Бонячевский дело свое знает».
За автомобилем охраны был виден бассейн, устроенный на месте бывшей стрелецкой слободы Царского стремянного полка. Слободу снесли, полк переехал в другие казармы, освободившийся участок, ограниченный Лебяжьим переулком, Ленивкой и набережной был отдан купцам братьям Протопоповым. Они выстроили четырехэтажный корпус по линии Лебяжьего переулка, перед домом устроили парадный полукруглый двор - курдонер, с классическим портиком на шести коринфских колоннах, залитых ярким светом прожектора. В здании же был оборудован круглогодичный городской бассейн.
Ставший анекдотом лозунг «Спасание утопающих есть дело рук самих утопающих» являлся печальной действительностью в прежние годы. Населению от мала до велика была предоставлена полная свобода идти ко дну в любом возрасте. Никто и нигде не обучал плаванию. Если кто - то, в годы ребяческой удали, не познавал простейшей механики плавания, он уже до конца жизни лишен был возможности научиться плавать. Взрослому человеку некуда было обратиться за уроками плавания. В деревнях ребятишек учили «вольному стилю», бросая их как щепки с лодки вдали от берега. В городах ватага малышей ходила в купальни, обучаясь там мастерству «вприглядку». Братья Протопоповы, яростные поклонники водных видов спорта и, между прочим, чемпионы России по ватерполо в составе собственной команды «Санитас», решили преобразить не только бывший квартал стрелецкой слободы, но и печальную действительность в деле обучения плаванию.