– Пустые слова. Пустые оправдания. Все, что я писала в этой книге – ложь. Я писала о такой любви, какой сама никогда не испытывала. Я писала о том, о чем сама не знаю… я не могу обманывать людей и тем более этих людей.
Феликсу было тяжело осмыслить все противоречия, которые возникают в сознании творческой личности. Он никогда не пробовал писать, а потому не знал, какого его сестре испытывать такое.
– Но ты не можешь все это сжечь!
– Могу!
Магдалина резко обернулась к огню и замахнулась последним экземпляром, но остановилась.
– Магда…
– У Лира остался экземпляр. Я не смогла его найти. Он его хорошо спрятал.
Феликс поймал себя на мысли, что совсем не подумал о том, что виновницей исчезновения этих книг оказалась сама Магдалина. Он мог только воображать, как его сестра пробиралась в чужие дома и похищала собственные романы.
– Вот чем ты занимаешься, когда я с Нелли гуляю по Тисовому лесу…
Феликс пытался сообразить в какие моменты Магдалина крала книги, ведь она весь день проводит с ним.
– Я напишу что-то другое… но я не могу позволить этим людям читать ту ложь, который я напичкала эти страницы…
– Но, Магда, в том-то и творчество писателя, чтобы…
– Я не такой писатель!
Она гневно посмотрела ему в глаза.
– Я хочу писать правду, а моя героиня… она совсем другая. Я даже не могу представить сама, каково ей. Как глупо!
Магдалина замахнулась…
– Магда!
И последний экземпляр «Темного милосердия» отправился в огонь.
– Это мое решение, Феликс. И только мое.
И он это принял.
– А Лир?
– Пусть прочтет. Так и быть.
Феликсу стало не по себе от всего того, что он сейчас имел несчастье лицезреть. Мастер уничтожает свое творение.
– Неужели твой роман не заслуживает лучшей участи?
– Это мое творение, Феликс. И я сама решаю, что с ним делать.
– Но как мы объясним это остальным?
Магдалина задумалась. Кажется, она совершенно об этом не подумала.
– Здесь происходит много странностей, – наконец решила она, – и, думаю, мы найдем, кого во всем обвинить.
Глава 18
На кладбище собрались все: семья Алмазовых, супружеская чета Лариных, мать и сын Нарышкины, Генхелия, Степан Степанович с двустволкой, Влас, сотрудники полиции, Дмитрий и Софи, Нелли и Мефодий Белинские и господин Вольфганг.
Жители смотрели на выжженную у края обрыва траву и разбросанные по ней сожженные экземпляры «Темного милосердия». Ветер поднимал пепел в воздух и разносил его над морем.
– Как ни печально это осознавать, но, похоже, таинственные обстоятельства, происходящие в Рапсодии, коснулись и нас самих, – объяснял Феликс, – сегодня утром мы с сестрой решили прийти сюда, чтобы еще раз осмотреть это место. И здесь мы нашли это…
Магдалина старалась изображать подавленность и печаль. Она бросила быстрый взгляд на Лира, который с искренним сожалением смотрел в ее сторону.
– Пока мы не можем понять, почему это происходит и дать какое-то объяснение происходящему. Конечно, есть подозрения, что это мог быть один вас. Еще раз я извиняюсь за это мнение. Мы никого не собираемся обвинять. Но, если мы хотим придерживаться реалистичного объяснения обстоятельств, то это вполне допустимо, ведь, кроме нас всех, собравшихся здесь, на этом острове никого нет.
– А если это удел чего-то иного? – забеспокоилась Аделина Аскольдовна.
– Тогда… мы должны выяснить, что это иное хочет от нас, – просто выкрутился Феликс.
Нелли подошла к Магдалине и приобняла девушку.
– Мне так жаль… а я так хотела прочитать ваш роман. Надеюсь, тот, кто виновен в этом ужасном деянии, будет непременно наказан.
– Спасибо, Нелли, – горестно ответила Магдалина.
– У меня остался последний экземпляр, – заявил всем Лир, – кто бы это ни был: один из нас, желающий всем зла, или нечто, мешающее нам спокойно существовать, – он не смог отнять мой экземпляр.
Василиса громко хмыкнула, и обратили на нее внимание.
– Вы что-то хотели сказать? – обратился к ней Мефодий.
– Да. Есть одна забавная мысль.
– И не стоит ее таить! – подметила Генхелия. – Выкладывай! Эту дерьмовую ситуацию ты уже хуже не сделаешь…
«Тонко подмечено», – выгнул бровь Феликс.
– У нас есть два варианта того, кто мог быть виновником этого подлого поступка. Первый – потусторонняя сила, о которой тут так много говорят. И второе – преступник, который сейчас среди нас при любом раскладе. И он же напал на Феликса и Нелли в Тисовом лесу. Я не исключаю из этого списка никого, даже себя, прошу заметить, чтобы все было честно, кроме самого Феликса, его сестру и Нелли. Я хочу сказать, что у меня есть подозрения о том, что тот, кто напал на Нелли и Феликса в лесу, и тот, кто сжег книги Магдалины, один человек.