Все происходило слишком быстро.
Щелкнуло зарядное устройство ружья. И Степан Степанович выстрелил в пуделя из двустволки.
Громкий выстрел сотряс воздух.
Все замерло.
– Понтий! – со слезами на глазах прокричал господин Вольфганг.
Пудель лежал на земле.
– Чертова собака! – проревел Степан Степанович.
Но потом… черный пудель, истекавший кровью, встал на лапы.
«Это невозможно», – мелькнуло в сознании Феликса.
– Срань Господня… – вырвалось у Степана Степановича.
Из брюха зверя текли алые струи. Понтий стоял на всех четырех лапах и яростно рычал.
Старик стоял в трех метрах от пса.
Прыжок, рывок, и вот Понтий уже стоит над лежачим Степаном Степановичем с открытой пастью, и с острых клыков пса на лицо старику стекает слюна.
Все выбежали на главную улицу деревню.
Мир остановился.
И вернул его в движение душераздирающий вопль старика.
Монстр, в которого превратился Понтий, вцепился острыми клыками прямо в лицо Степана Степановича. Первым в сторону полетел окровавленный протез глаза. Потом здоровый… Все лицо постепенно превращалось в кровавое месиво.
Пес драл ногтями и когтями тело старика. На шерсть Понтия и во все стороны брызгала кровь.
Клочья одежды, а потом лоскуты кожи, мышц и плоти.
Одержимый пес рвал старика на куски.
В какой-то момент крики быстро прекратились, и Понтий поднял вверх голову, а в зубах он сжимал еще бьющееся сердце старика.
Жуткий ужас охватил всех остальных. Сабина, Нелли и Магдалина ахнули.
Господин Вольфганг… трудно представить себе его чувства. Его любимый питомец перестал быть собой. Будто в него вселился демон.
Понтий тяжело дышал, истекая кровью.
А потом пес замертво повалился на землю. Феликс заметил, как странное черное облачко вышло из брюха пса и в одно мгновение исчезло в земле.
Опустилась звенящая тишина.
Два трупа – человека и собаки – окровавленные лежали недалеко друг от друга.
Господин Вольфганг упал на колени и зарыдал, оплакивая мертвого питомца.
– Понтий… Понтий… что же ты наделал?..
Никто другой был не в силах пошевельнуться. Все это случилось так быстро, что никто не успел среагировать и как-то помешать случившемуся.
Это был последний осенний день в этом году.
После случившегося этим днем Рапсодия уже никогда не станет прежней.
И весь остальной мир изменился навсегда.
* * *
Содрогаясь от немыслимого холода, он в ночи покинул свой дом.
Его одолевал дикий страх и ужас. Голова раскалывалась на части. Его тело ныло.
– Прошу, не убивайте меня…
Он упал на колени, а в глаза застыли слезы.
– Я делаю все, что вы мне приказываете, – говорил он в небо.
И демонический жуткий голос, который раздавался в его сознании, отвечал:
– Ты послужил мне хорошую службу. И пришло время послужить еще.
– Я готов… Я готов выполнять все ваши приказы, но только… прошу… не убивайте меня…
– Ты мне нужен живым. Пока… Время уйти тебе еще не пришло.
Он слышал этот голос в своей голове. Он никогда не видел обладателя этого голоса.
– Что вам нужно?
Он дрожал. Он плакал.
Он стоял на холодной земле на коленях.
– Близится час расплаты… Мои враги должны получить свое…
– Я сделаю это… я помогу вам… только скажите, как…
Какое-то время голос молчал. Он уже подумал, что все закончилось, но внезапно голос заговорил с ним снова:
– Это будет еще одно испытание для тебя. Пройдя его, ты докажешь мне свою верность.
– Да, да… докажу!.. Я – ваш покорный раб навеки.
– Хорошо…
– Я хочу жить. Вы мне обещали…
– Ты получишь свою вечную жизнь, когда исполнишь последнюю волю.
– Я готов… готов!
Голос злорадно посмеялся и сказал:
– Час последней битвы близок.
Глава 28
Первые дни зимы в Рапсодии ознаменовались первым снегопадом. Слой пушистого снега покрыл землю и уже лежал на зеленых тисовых ветвях. Из-за северного расположения острова, холода здесь крепчали быстрее, чем в средней полосе России. Магдалине пришлось достать самые теплые вещи, которые они с собой привезли. Морозы вступили в свое правление на острове.
Конец осени стал самым печальным периодом, который довелось пережить этим людям. В один день состоялось сразу три похорон. Рапсодецы простились с погибшими. Паола, Степан Степанович и Понтий навсегда отошли в мир иной.
Для деревни наступили самые тяжелые времена. Феликс стремился как можно скорее раскрыть тайны Рапсодии, следуя предостережению кота Цезаря о том, что время на исходе.
Магдалина тоже чувствовала приближение чего-то темного и неизведанного, того нечто, с которым они еще не сталкивались.