Я неожиданно для себя самой чмокнула Анну в щеку и выскочила из ее комнаты. Повезло же мне встретить на своем пути такую женщину. Выходит, что и я должна соответствовать.
Вооруженная полученными сведениями об Иване, я начала свой обход. В каждой комнате я представлялась новым администратором и знакомилась с обитателями, а заодно осматривала обстановку.
Я сделала вывод, что, несмотря на обустройство, это был все-таки не отель. Люди здесь не останавливались на время, а жили, причем большинство до конца своих дней. Даже Анна, пробывшая здесь всего ничего, успела повесить на стену цитату из Библии, что уж говорить о тех, кто жил здесь давно.
Я обошла всех. Неважно, что нас не интересовали женщины, знакомство с ними не помешает. Как я и ожидала, бабушек с клюкой и в ситцевых платочках здесь не было. Конечно, аристократов я тоже не обнаружила. Ну, откуда у современных богатеев аристократические корни, разве что купленные, так это ведь только на бумаге.
Кроме пятерых мужчин, меня заинтересовали две пожилые женщины, проживающие на втором этаже в номерах девятнадцатом и двадцать третьем. Заинтересовали, конечно, не в плане поиска Ивана, а просто так, по-человечески.
Оказалось, что они еще и подруги. Когда я зашла к первой, в девятнадцатый номер, то была поражена обилием в комнате религиозной атрибутики. Кроме традиционных икон в правом углу, я насчитала еще восемь, развешанных по стенам. На прикроватной тумбочке теснились подсвечники и крестики на подставках разного размера. Над входной дверью была приклеена лента с молитвой, а над кроватью христианское распятие.
Звали хозяйку комнаты Любовь Николаевна, была она высока и дородна, и лет ей было около шестидесяти. Когда я представилась, то первый ее вопрос меня совершенно не удивил.
- Вы веруете, голубушка?
Я молча сунула руку за вырез платья и достала крестик, который носила на тонкой золотой цепочке. Дальше было еще интересней.
- Тогда давайте выпьем, – безаппеляционно заявила Любовь Николаевна и достала из тумбочки маленькую бутылочку довольно приличного коньяка. Я не скрывала своего удивления, но хозяйка игнорировала мой вопросительный взгляд.
Две маленьких рюмочки дополнили натюрморт на журнальном столике, и мы выпили за знакомство. Есть люди, которые располагают к себе сразу и бесповоротно, такой была Любовь Николаевна. Слегка грубоватая, прямолинейная, откровенно некрасивая лицом, но с налетом старушечьего шарма. Она была чем-то похожа на актрису Фаину Раневскую, но, к сожалению, без ее отточенного чувства юмора. Хотя, определенной доли этого чувства Любовь Николаевна не была лишена.
Ее подруга из двадцать третьей комнаты тоже была высокой, но какой-то сухощавой. В ее жилище не только не наблюдалось каких-либо интерьерных излишеств, но даже отсутствовали те, которые были у всех. Например, ваза с цветами. У всех, даже у мужчин, в комнатах стояли цветы, а у нее не было. Ирина Петровна, так звали хозяйку, была одета в дорогую шелковую пижаму, густые седые волосы были коротко подстрижены и меня поразили ее крупные руки с гибкими чувствительными пальцами, украшенные аккуратно сделанным маникюром. Цвет лака был сиреневый, на мой взгляд, несколько вызывающий для женщины ее возраста, но ногти были крупные и красивой формы. Она еще не сняла дневной макияж, и я сумела оценить качество нанесенной косметики. Было видно, что женщина тщательно следит за собой. Ее прикроватная тумбочка тоже не пустовала, как и у подруги, но только здесь были не предметы религиозного культа, а косметика и всевозможные лаки для ногтей.
Мое появление Ирина Петровна восприняла спокойно, но с легким оттенком недружелюбия. Хотя, она это тщательно скрывала. Я не стала обременять ее своим присутствием и тут же ушла. Надо же, какие разные подруги. Интересно, как они ладят? Надо будет понаблюдать.
Остальные женщины не произвели на меня яркого впечатления. Кто-то начал жаловаться на бытовые проблемы (это здесь-то!), кто-то попытался обвинить в черствости родных, которые редко навещают, а кому-то было откровенно наплевать на то, что я их новый администратор.
Мужчины же меня порадовали больше. Во-первых, потому, что они мне на данный момент были интересней любой из женщин, а во-вторых, потому что ни один из них не остался равнодушен к моему появлению. После того, как я закончила знакомство с мужским населением нашего заведения, моего особого интереса удостоились трое из пяти. Двоих я сразу исключила из круга подозреваемых, потому что оба оказались почти похожими друг на друга толстощекими коротышками. Конечно, при современной медицине внешность можно изменить как угодно, но стать ниже сантиметров на тридцать еще никому не удавалось.