Я извинилась перед всеми за инцидент и, наконец, вышла из столовой. Подобные происшествия входили в мою компетенцию, так как в такой час в Доме не было уже никого из администрации, поэтому я через некоторое время позвонила врачу.
- Что я вам могу сказать? – услышала я в ответ на свой тревожный вопрос. – Нет худа без добра. Я думаю, что случившееся подействовало на пациента, как шоковая терапия. Он очень испугался. Склоняюсь к тому, что больше ничего подобного он повторять не станет. Я подозревал, что суицидальные выходки навеяны не душевной болезнью, а элементарной распущенностью.
Я поблагодарила доктора и надолго задумалась на тему: «Неужели и я буду такой в старости?»
Когда я спустилась в столовую, теперь уже поужинать, то решила заодно кое-что разведать. Старшая официантка уже собиралась домой и я поторопилась задать ей вопрос.
- Вера Андреевна, скажите, наши старички сами выбирают себе место в столовой?
- Нет, что вы. У каждого из них определенное диетическое питание. В таком возрасте нельзя есть что попало, поэтому у нас в штате диетсестра. Она группирует по столикам тех, у кого совпадают диеты. А что, что-нибудь не так?
- Нет, нет. Все в порядке. Я просто поинтересовалась.
Вот, значит, как. Бедная Ирина Петровна вынуждена сидеть за одним столом с ненавистным человеком. Может быть, она просто чувствует, что из себя представляет Игорь Пантелеевич, и органически не выносит его? Нужно сходить к Анне, узнать, нет ли известий от Андрея по поводу Николая Тарасовича Бурова. Что-то слишком долго о нем не приходит информация.
Вовремя я решила навестить Анну. В ее комнате сидел довольный Андрей, вальяжно развалившись в кресле.
- Что, добыл информацию о Бурове? – спросила я с порога.
- Нет, – ответил Андрей, принимая более сдержанную позу. – Как ни странно, но о Бурове пока ничего. Зато, оригинальные пальчики достал без особого труда.
Анна протянула мне копию дактилоскопической карты Ивана. Четкие папиллярные линии на всех десяти отпечатках пальцев, позволяли надеяться, что, если нам удастся раздобыть отпечатки Игоря Пантелеевича, то с идентификацией проблем не возникнет.
- Отпечатки делали до того, как он потерял палец, – сказала я, отдавая бумагу Андрею.
- Почему ты так решила? – удивилась Анна.
- Здесь все десять пальчиков, – пояснила я.
- Господи, это же так просто. Когда я научусь мыслить логически? – расстроилась Анна.
- Мама, ну что ты? Просто нужно быть более внимательной, – с привычной назидательностью сказал Андрей.
- Ага! Напиши мне это на лбу, – хлопнула она себя по означенному месту. – Впрочем, нет. Лучше себе, чтобы было у меня перед глазами.
Я рассмеялась. Андрей засопел в усы и начал собираться.
- Ночь вам на размышления, как добыть пальцы Игоря Пантелеевича, – напомнил Андрей. – Оля, ты со мной или еще останешься?
- Да, спасибо, пора уже, – и мы распрощались с Анной.
- Какой ты все-таки молодец, – похвалила я Андрея, когда мы отъехали от ворот заведения. – Трудно было достать дактокарту?
- Люди одной профессии часто помогают друг другу. В данном случае мне повезло, что я попал на хорошего человека, – говорил Андрей, набирая скорость на ровном, хорошо заасфальтированном участке дороги.
Я еще раньше заметила, что Андрей не упускает возможности увеличить скорость там, где нет поста ГИБДД и хорошая дорога. Меня это несколько нервирует, так как Влад, даже учитывая, что у него «джип» помощнее будет, всегда водит очень аккуратно.
- Андрей, давно хотела у тебя спросить. Зачем ты носишь такой перстень?
- А что? Не я один, многие носят,– неохотно сказал он.
Я уже открыла рот, чтобы продолжить тему, но по напрягшемуся профилю Андрея поняла, что что-то случилось. Он внезапно побледнел, нога его лихорадочно стала давить на педаль тормоза, но машина никак не реагировала. Я перевела взгляд на дорогу и поняла, что авария неизбежна. Впереди уже был виден поворот дороги, после которого асфальт уходил в лес. Этот поворот был несколько крутоват, и перед ним нужно было сбрасывать скорость не меньше, чем до сорока километров в час. Я покосилась на спидометр – восемьдесят. Андрей пытался тормозить двигателем, было слышно натужное гудение, но скорость падала слишком медленно, а поворот приближался неумолимо. Я была в ужасе и, наверное, поэтому не издавала ни одного звука. Моему внутреннему взору уже предстала картина аварии. Я видела как бы со стороны, что темно-зеленая машина на большой скорости входит в поворот, не вписывается в него, слетает в кювет и несколько раз медленно кувыркается через крышу.