Поверьте, такие мысли быстро отрезвляют и расставляют все по своим местам. Надеюсь, Анна на радостях не придала значения моему бестактному поведению.
- Оставляй, Оленька, папку. Я сегодня же вызову Андрюшу, и он отвезет ее в лабораторию. Надеюсь, что результат будет уже завтра к твоему выходу на работу. А у меня сегодня прогулка с нашим Николаем Тарасовичем. Может уже не ходить? – с надеждой спросила она.
- Что вы, Анна, как раз вовремя. Игоря Пантелеевича до завтра оставляем в покое, а вы пока понаблюдайте за Буровым.
- Ну, хорошо. Ты права, чем сидеть без дела и ждать, лучше пойти на разведку.
Я вернулась на свое место, и через пятнадцать минут мимо меня проследовали на улицу Анна с Николаем Тарасовичем. Буров вежливо мне кивнул, а Анна не удержалась и хитро подмигнула. Я смотрела им вслед и думала о том, что мы будем делать, если завтра окажется, что Игорь Пантелеевич совсем ни причем. Андрей пока еще не раздобыл на Бурова информацию, Анна, хоть и прогуливается с ним регулярно, но тоже, кроме грубости и хамства ничего интересного в Бурове не обнаружила.
Я попыталась вспомнить, как выглядят комнаты Бурова и Игоря Пантелеевича. Если сравнивать, то в комнате Игоря Пантелеевича выгодно бросалась в глаза полка с книгами. Яркие обложки всплыли перед моим мысленным взором. Дай Бог памяти. Книги три про Арсена Люпена, затем «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок», красочный том о Робин Гуде и две книги о наемном убийце по кличке Скунс. Я осталась довольна своей наблюдательностью.
Я запомнила, что в комнате Бурова было как-то неопрятно, не смотря на то, что горничные убирались очень тщательно. И на книги не было даже намека. Правда, у нас имелась неплохая библиотека на разные вкусы, будем надеяться, что Николай Тарасович берет книги там.
И тут меня осенила мысль. Я еще раз припомнила книги на полке Игоря Пантелеевича и поразилась тому, как они подобраны. Буквально в каждой из них главным героем был преступник, ловко уходящий от наказания. Эдакий благородный разбойник. Ой, как интересно! Скажи мне, что ты читаешь, и я скажу тебе кто ты. Да эти книги впрямую указывают на Игоря Пантелеевича, как на возможного убийцу. Возомнил себя неуловимым и читает о подобных себе.
Господи, скорее бы завтрашний день. Я уже не сомневалась, что отпечатки совпадут, нужно просто набраться терпения и подождать.
Легко сказать «набраться терпения». Меня просто лихорадило от мысли, что скоро все может закончиться. Правда, я с трудом представляла себе, как именно все закончится. Совпадут пальчики, мы известим полицию, они приедут и арестуют Игоря Пантелеевича? А как же в плане восстановления справедливости? Да, я помню, что Анна и ее сестра не собирались мстить, лишь только воздать по заслугам. Но я уже сейчас чувствовала легкое разочарование. Продолжительное следствие, затем постоянно откладывающиеся судебные заседания, наконец, приговор. За ним последует неизбежная аппеляция, которую, не дай Бог, примут во внимание. Полностью, конечно, не оправдают, но срок могут сократить. И получится, что за недостаточностью улик Иван выйдет через три-четыре года и заживет себе спокойненько. Да и тюрьма для него, как дом родной. И окажется, что мы просто помогли ему легализоваться. Вместо Игоря Пантелеевича Высокова снова появится Иван Павлович Васильков и заживет себе припеваючи, если, конечно, не захочет отомстить всем нам.
Что-то смутно насторожило меня в моих рассуждениях. Ой, что-то я сейчас такое подумала, надо вернуться. О чем я рассуждала в самом конце?
Я прокрутила назад свои мысли и застыла, уставившись в одну точку. Затем, схватила ручку и написала на листке две строки.
Игорь Пантелеевич Высоков
Иван Павлович Васильков
Фамилии, имена и отчества начинались с одинаковых букв. Я похолодела. Кто же из нас не читал, что преступники, меняя имена, стараются сохранить прежние инициалы. Вот оно - еще одно доказательство того, что мы не зря подозреваем Игоря Пантелеевича. Интуиция – великая вещь! А бедная Анна теряет сейчас время в обществе хамоватого Николая Тарасовича.
Я еще раз взглянула на свои записи, и тут до меня дошло, как неосторожно я себя веду. А что, если бы сейчас к стойке подошел сам Игорь Пантелеевич? Я лихорадочно схватила листок и смяла его в тугой комок. Потом подумала, развернула и изорвала его на мелкие клочки. Рука потянулась к урне, но я себя вовремя остановила. Уж быть бдительной, так до конца. Клочки отправились на самое дно моей летней сумки. Домой приду, тогда и выкину в свое мусорное ведро.