Я стала отчаянно вырываться, при этом пытаясь увидеть, кто напал на меня так коварно. Все тщетно, рука была мощной и сдавливала мое горло, как тисками. Перед глазами поплыли круги, в висках застучало, и я провалилась в тишину и темноту.
* * *
Очнулась я в полной уверенности, что меня уже придушили. Глаза мои ничего не видели, уши ничего не слышали, воздуха не хватало и, вдобавок, я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Подумав с минуту, я решила, что теперь я стала моей душой. Если никаких физических ощущений я не испытывала, значит, тела у меня не было совсем.
Не успела я окончательно расстроиться по этому поводу, как вдруг прорезалось одно из физических чувств, а именно – зрение. Сверху и чуть правее от меня кромешную темноту проткнул острый лучик света. Я скосила глаза (оказалось, что они у меня все-таки есть) и увидела, что таких лучиков несколько. Правда, понять их происхождение я пока не могла, но почему-то обрадовалась. В следующую секунду я почувствовала, что лежу в очень неудобной позе, даже вернее было бы сказать, что не лежу, а сижу, поджав ноги к самому подбородку.
Справедливо рассудив, что обретенным телом неплохо было бы воспользоваться, я попыталась, для начала, немного пошевелить руками. Удалось пошевелить только пальцами. Когда я это сделала, то почувствовала, как по венам побежала застоявшаяся кровь, и через мгновение запястья стало противно колоть, как будто в них впилась тысяча иголок.
Я еще раз пошевелила руками и тут до меня дошло, что они связаны. Представляете мое состояние на тот момент? Руки связаны, сама засунута непонятно куда в позе эмбриона, горло еще не забыло, как его стискивали чьи-то сильные лапы.
Немного придя в себя, я поняла, что лежу в каком-то ящике. Верхняя поверхность, то есть крышка, находилась всего лишь сантиметрах в двадцати надо мной. Я попыталась пошевелить ступнями. С трудом, но мне это удалось. Я приготовилась уже к противному покалыванию в стопах, но ноги мои оказались не связанными. Я ненадолго задумалась о том, хорошо это или плохо, и все же решила, что хорошо. Но где же я? Для гроба ящичек маловат, да и не той формы.
Увлекшись исследованиями, я не обращала внимания на посторонние звуки, пока до моего слуха не донеслись отчетливые шаги. Сначала кто-то прошел мимо меня в одну сторону, а потом обратно. Раздался звук открывающейся двери, затем запирающегося замка и все стихло. Мама дорогая! Все это время кто-то находился рядом!
По звуку шагов я поняла, что лежу, скорее всего, у дальней стены комнаты. Что же это за ящик такой? Я прикрыла глаза и попыталась восстановить в памяти обстановку комнаты Бурова. Так, начнем от двери. Кресло, затем платяной шкаф. Может я в шкафу? Нет, очень уж узко и тесно, в шкафу мне было бы вольготно. Глаза уже достаточно привыкли к полумраку, да и лучики, пробивающиеся из под крышки, кое-что высвечивали. Я таращилась вверх и вдруг почувствовала, что вот-вот догадаюсь, куда меня так бесцеремонно засунули. Но тут снова клацнул дверной замок, послышались шаги и кто-то с противным звуком задернул шторы на окне. В моем склепе потемнело.
Я быстро зажмурилась, пытаясь сохранить изображение хотя бы в негативе. И тут до меня дошло. Ну и дела, я в бельевом ящике! В каждой комнате возле кровати стояли такие вместительные полированные ящики, с откидным верхом. Они предназначались для постельного белья и подушек. Оказалось, что этот ящик еще предназначался и для меня. Через щели между крышкой и боковыми стенками как раз и проникал свет, пока не задернули шторы.
Дверной замок между тем снова клацнул, и я опять осталась одна. Так, подведем итоги. Я в комнате Бурова в бельевом ящике со связанными руками. А зачем он меня сюда затолкал? Понял, что мы его раскрыли? Интересно, я заложница или он меня просто не додушил? Наверное, все-таки заложница, потому что руки-то он мне не поленился связать. А куда он сам пошел? Ах, да, наверное, уже время ужина. А кто-нибудь хватился меня?
От всех этих вопросов у меня вдруг страшно закружилась голова, и сильно захотелось спать. Я поняла, что если не посплю хотя бы чуть-чуть, то со мной прямо сейчас случится нервный срыв, и я начну биться о стенки проклятого ящика в кровь. Я перестала сопротивляться и провалилась в обморочный сон, как в обволакивающую пуховую перину.
* * *
В это самое время мое отсутствие заметили два человека. Сначала Катя, потому что я не сменила ее в два часа, как положено. Потом Ангелина Леопольдовна, потому что Катя пришла спросить, что ей делать. Решив, что я непростительно забылась и уехала в город вслед за генералом, никого не предупредив, Ангелина попросила Катю подежурить за меня.