Беривилль, 19 апреля 1959 г.
Дорогая Кэт, до сих пор меня приводит в трепет твое письмо. Неужели возможно такое извращение?
Правда, из рассказов Элли я знаю об этом, но до сих пор я не принимала это близко к сердцу. Все это было где-то там, с кем-то и, как говорит Элли, лишь теоретически. А здесь ты! Даже не верится! Хотя все это очень и очень интересно.
Ничего не говоря о твоем письме, само собой разумеется, я расспрашивала сегодня Элли об этом, так, «вообще». Она сказала, что да, есть девушки, которые испытывают при этом наслаждение, и она знала таких в Японии, в том доме, где жила. Некоторые испытывают и наслаждение, и боль, другие же никакой боли, только наслаждение. А некоторые лишь таким путем достигают экстаза. Но они встречаются редко. Сама Элли в полной мере не испытывала его и не имеет к нему особой симпатии.
Я тоже подобной склонности у себя не замечала. Да мне и в голову никогда не приходило, чтобы Боб или Дик или еще кто-нибудь брал меня в попку. Стыд какой! Правда, это очень, как бы выразиться, пикантно, что ли, и, конечно, в этом есть что-то, какая-то острота. Но мне кажется, что я особого удовольствия не получила бы.
Во всяком случае, я очень удивилась, узнав, что ты с Джоном решилась на это, причем с «терпким наслаждением», как ты пишешь. Милая Кэт, прямо не знаю, что и сказать! Но ты пиши, пиши как всегда, описывай все в деталях. Как ты лежишь при этом: на спине, на животе, на боку? Пиши, ничего не опуская. Может, и со мной случится такое, кто знает.
Вот Дик, например, до безумия любит ласкать мои голые ягодицы, засунув руку в мои трусики. Возможно, это тоже прелюдия к тому же, что и у тебя. Помнишь, ты мне говорила, как Джон любил возиться с твоими ягодицами уже на второй день после знакомства с тобой?
Теперь я буду внимательнее присматриваться к ласкам Дика, а также и Боба, когда тот приедет. Кстати, Боб обещал скоро навестить меня и спрашивает, не передумала ли я стать его женой. Пишет, что ведет переговоры с моими родителями о свадьбе. Скорей бы уж! Дик меня уже упрашивал… Раза два я сделала его пальцы мокрыми. Один раз, стоя под деревом, а потом прямо у нас в коридоре, в одном из темных уголков. И, кажется, это было слаже, чем с Элли. Прямо удивительно! Какой-то он очень нежный! И настойчивый такой, до упрямства!
Он много знает, много понимает. Правда, мы с ним никогда не говорим, а всегда возимся молча. Первый раз, когда мы с ним стояли в саду, он долго целовал меня и, крепко ухватив мою руку, прижал ее к своему животу. Понимаешь? Я прямо не знала, что делать… Я, конечно, пыталась вырвать руку, но он такой настойчивый! Такой упрямый! И намного сильнее меня. В конце концов, я сделала вид, что забыла о руке, и занялась его губами. И тут, как бы это тебе сказать?.. Не отрывая своих губ от моих, Дик взял мою руку за запястье и медленно, медленно начал водить ею ниже своего живота. Вот тут я и почувствовала… что он у него совсем голый! Дик уже успел вытащить его из брюк. Но я не стала выдергивать руку и даже замерла. Пусть будет, что будет! А он все водил и водил моими пальцами вокруг своего члена. И мне становилось все приятнее, и я уже с трудом сдерживалась, чтобы не застонать. И у меня было совсем мокро между ног, совсем, совсем!.. Я не отталкивала Дика, Я чувствовала, как он весь дрожит, и дыхание у него стало каким-то быстрым и прерывистым. Все сильнее он прижимал меня к дереву, затем смело приподнял мое платье, и принялся делать такие движения, как при совокуплении, а я уже стояла, раздвинув ноги и даже слегка выдвинув вперед живот. Конечно, через свои тонкие трусики я очень хорошо чувствовала его половой орган, горячий, упругий и жаждущий близости… Сознаюсь, мне было очень приятно, я просто балдела, и мне казалось, что мы с ним начали самое приятное, самое увлекательное. Но все же я еще не кончила. А он… ты только представь его состояние!.. Он вдруг весь как-то затрепетал, прижался ко мне всем телом и… кончил мне на ноги! И тогда я решила больше не стесняться. Я дала ему залезть мне рукой в трусики, он ласково ласково погладил меня по волосикам, и я сразу кончила ему в руку.
После этого мы стали какими-то вялыми, совершен но измученными, будто провели долгую бурную ночь в постели. Разумеется, это еще только начало. Все самое прекрасное у нас впереди. Пусть оно оттянется, подольше оттянется! Не знаю, когда я решусь, и решусь ли вообще. Но как бы там ни было, мы с ним уже почти близкие, почти родные люди. О том, что нас ждет, я тебе напишу. Непременно!
Элли знает о наших с Диком приятельских отношениях, но о том, что я позволила себе большее… наверное, не догадывается. Ну и пусть. Это для нее будет потрясающим сюрпризом!