— Мы должны сделать все возможное, чтобы остановить его.
— Меня это не волнует, — прошептала я.
— Да, волнует.
Я покачала головой.
— Нет, если для этого надо так поступить, меня не волнует. Мне плевать.
Это было несправедливо. Несправедливо, что мы должны были принести жертву. Возможно, мы могли бы встретить вместе утрату бренной жизни, а теперь у нас даже не было жизни после смерти? Скорбь быстро усиливалась во мне.
— Ты бы не хотел для меня такой участи.
— Не хотел бы, — согласился он, — но это не та ситуация, и нам это нужно.
— Нужно, — склонял Аид, и мне захотелось разорвать его лицо на крошечные, кровавые кусочки.
Сет подвинулся поближе. Я не видела его, поскольку не могла отвести взгляд от Айдена, но я почувствовала его.
— Айден прав, — тихо произнес Сет, но все равно я не хотела его слушать. — Ты знаешь, что иного выхода нет.
— Я не хочу, чтобы тебе приходилось делать такой выбор, — настаивала я. Да, я была эгоистичной, но этот выбор влиял не только на меня. Это так же отражалось и на его брате и на его семье. Если Аид не позволит, он никогда не увидит своих маму с папой снова. Это было слишком.
Поразительной красоты лицо Айдена затуманилось из-за пелены слез.
— Я знаю, — его губы нежно коснулись уголка моих губ. — Но мы должны пойти на это.
Я открыла рот, чтобы еще больше начать возражать, но он воспользовался этим моментом. Он углубил поцелуй и поцеловал меня так, словно мы были одни в комнате, единственными во всем мире. Трепет поднимался и опускался по моему позвоночнику волной электричества. Я прильнула к нему, целуя его в ответ, вкладывая в него все свои чувства. Айден на вкус был как соль, мята и любовь.
Кто-то, может быть мой дядя, прочистил горло.
Айден медленно поднял голову, и окружающая обстановка в кабинете вернулась в фокус. Мои щеки пылали.
— Поступая так, мы дарим себе совместное будущее. Хорошо? Мы должны пойти на это. Я должен пойти на это, и ничего такого не может быть сделано, чтобы изменить это.
— Ох, этот разговор еще не закончен, — пообещала я ему, пытаясь сдержать слезы. — Я планирую надавать тебе по голове за это чуть позже, но хорошо. Хорошо.
Айден усмехнулся, но благоразумно отступил назад и повернулся к Аиду.
— Хорошо. Ты владеешь моей душой, после моей смерти.
— Видишь? — Аид всматривался в меня поверх плеча Айдена. — Неужели это было так сложно?
— Я ненавижу тебя, — прошипела я.
— Ничего личного, красавица.
— Ага, и когда ты говорил то же самое в прошлый раз, ты хотел меня убить, — мои руки сжались в кулаки.
Бог Подземного Царства пожал плечами.
— Хорошо.
— И всё? — спросил Сет, впадины на его щеках стали более выраженными. — Ты не собираешься даже пожатием рук закрепить это? Он говорит «ты можешь владеть моей душой», а ты отвечаешь «хорошо»?
Я послала Сету свирепый взгляд.
Аид снова улыбнулся.
— Это всё, что мне нужно.
Сет закатил свои янтарного цвета глаза.
— Так не интересно.
Бог не был этим обеспокоен, поскольку он переключил своё внимание на нас с Айденом.
— Вы оба будете нести ответственность за Персеса, это подразумевает, что вы пойдете со мной за ним в Тартар.
Мой позвоночник стал несгибаемым.
— Мы должны пойти в Тартар?
Статические заряды потрескивали вокруг глаз Аида.
— Думаю, демонстрация вам двоим того, что может быть уготовлено твоему чистокровному, позволит склонить вас обоих усердней работать над тем, чтобы гарантировать, что Персес придержется плана.
У меня открылся рот.
— Погоди, — Сет шагнул вперед. — Я иду с ними.
Айден приоткрыл рот, главным образом для того, чтобы категорически не согласиться с этим, но Аид пресёк его.
— Думаю, что это отличная идея. Тогда вы трое будете ответственны за Персеса, и тем самым за роль, которая будет отведена Айдену в загробной жизни.
Мой желудок упал, и я почувствовала себя, будто вот-вот рухну. Прежде, чем я смогла возразить, Аид уже начал составлять план. Мы могли отправиться в Тартар уже через час. Он перенесет нас прямо туда, не будет никакой необходимости искать врата или встречаться лицом к лицу с какими-либо стражами. Все это случилось так быстро. Айден говорил с Диконом тихим, успокаивающим тоном, а Солос с Маркусом стояли в окружении Оливии и Люка.
Моё беспокойство о сделке осело во мне подобно прокисшей еде. Моё сердце колотилось в моей груди слишком быстро, и если бы я не знала наверняка, я бы поклялась, что Деймос с Фобосом вернулись в меня, но они не вернулись. Страх сформировал леденящий узел у меня под грудиной.