Мы стояли под навесом у продовольственного склада. Слева — бочки с подсоленной рыбой, вправо — ящики с вяленым тенежабром, в центре — кучи сушёного бурого гриба. Всё это мы вкладывали в стандартные пайки: мешочек хлеба из серой муки, кусок сухосола, чай из зололистника. А для офицеров и больных — иногда орехи и сушеный ночной виноград. Иногда.
— Вилль, — сказал я, обращаясь к местному хозяйственнику, — у нас точно не было нападения на караваны по дороге? Или мышиная армия не прокралась к складам ночью?
Старик, обмотанный брезентом и пахнущий копчёным чаем, только вздохнул.
— Если бы только мыши… Провизии осталось максимум на четыре дня. А до Альбигора — шесть дней пути. Хоть сообщение и передали, но до прибытия провианта придётся затянуть пояса.
— Весёлые счёты, — сказал я. — И, полагаю, теперь все будут есть по половине порции?
— Кроме тех, кто в лазарете, — кивнул он. — Им оставим как было. Остальные пусть поучатся жить скромно. Особенно твой разведчик Хван. Говорят, он вчера в одиночку доел шесть сухарей и половину горького корня, а потом половину ночи занимал сортир.
— Хван найдёт себе еду даже в пустыне, — отозвался я. — Надо будет — у тварей отнимет.
Элвина хихикнула, даже не отвлекаясь от весов. Она работала быстро, отмеряя котомки с точностью до крошки. Я засмотрелся — всё же мало что так красиво, как ловкость в простом деле.
— Ты хорошо вписалась, — сказал я тихо. — Если что, можно будет записать тебя в хозяйственники.
— Запиши лучше Хвана первым на диету, — ответила она. — Он и так уничтожил половину моих запасов лунного чая. И не покраснел.
— Хван не краснеет, — улыбнулся я. — У него стыд отсутствует как явление.
Мы переглянулись, но в этот момент Элвина вдруг остановилась, прищурилась и сделала шаг к окну. Её рука зависла над ящиком с хлебом.
— Ром, — шепнула она и жестом поманила к себе. — Смотри.
Я подошёл и посмотрел в ту же сторону. Через центральный двор медленно шёл Остен Рейвель. Его сопровождали двое — в серо-синих плащах комендантской стражи. Я помнил их — именно они сопровождали меня на допрос. Один с кривой бородкой, другой с обвисшим ремнём.
Остен шёл ровно, приосанившись и с полным равнодушием на лице. Не сопротивлялся.
— Ведут, — сказала Элвина. — В дом коменданта.
Я молча кивнул.
Значит, Салине сделала то, что пообещала. Уговорила Варейна. И, судя по всему, проверка что-то показала, раз комендант всё же решил с ним поговорить.
— Что бы там ни было, надеюсь, он не виноват, — прошептала Элвина. — Мы вроде бы не ошибались во время вылазки… Зачем его вызывают?
Остена завели внутрь. Едва двери дома коменданта закрылись за его спиной, воздух над фортом вдруг дрогнул. Не ветер, не магический импульс.
Гонг.
Первый удар, второй, третий… Четвертый…
Пятый удар. И всё будто замерло.
Мы переглянулись. Остальные хозяйственники тоже застыли на своих местах.
Руки Элвины застыли над весами, бурый гриб на миг завис в воздухе, а затем шлёпнулся на пол. Даже Вилль, много раз видавший и пожары, и осады, и голод в Пыльных ущельях, выронил мерную ложку. Она упала, расплескав соус по каменным плитам.
— Пять раз? — переспросил Вилль. — Точно?
Пять. Не три — как при атаке на периметр. Не четыре — как при диверсии внутри. Пять означали только одно.
— Точно, — кивнул я и принялся стягивать фартук.
— «Чёрный код», — сказала Элвина почти шёпотом.
Все в Элуне знали, что это значило. Твари. Атака тварей на форт.
Глава 13
Мы с Элвиной бросились на выход и через пару секунд уже неслись по каменным коридорам форта, уворачиваясь от растерянных техников, озадаченных магов и одного сонного артефактора, который выбежал в длинной рубашке, но без штанов.
На лестнице навстречу нам попалась группа гражданских. Женщина с двумя детьми и старик с криком пытались протиснуться в укрытие, охраняемое двумя солдатами. Один из них увидел нас и кивнул.
— Ваши у стены, — коротко бросил он. — Здесь — спуск в шахты для мирных.
Под фортом действительно тянулась запутанная сеть старых ходов. Когда-то их использовали добытчики Ноктиума, а сейчас их приспособили как убежище.
Мы поспешили дальше. Народ сбегался со всех сторон. Службы мобилизации перекликались, из-под сводов доносились обрывки приказов, топот сапог, лязг металла.
— Ром! — окликнул кто-то.
Я обернулся — и на миг остановился.
Из дверей комендантского дома как раз вышли трое: охранник, седовласый маг в красной мантии — один из Пламенников — и между ними… Остен. Его лицо было как всегда спокойным, взгляд цепким. Наши глаза встретились на секунду, и я кивнул. Он тоже. Ничего лишнего.