Но думать и сделать – разные вещи. Привязали меня основательно, растянуть ремни не представлялось возможным. Разорвать – тем более. Я дергалась, как муха под стеклом, травмировала и так болящие запястья, стирая кожу, но ничего не получалось. Совсем. Я как никогда была близка к отчаянию. Воспользоваться силой тоже не получалось. Сил после посещения межреальности почти не осталось – слабость накатывала все чаще и была все более ощутима.
Злые слезы выступили на глазах. Мне не понравилось чувство абсолютной беспомощности, но сделать ничего не получалось.
В очередной раз дернув руками, зарычала в голос. Надо придумать что-то другое, если я хочу выбраться отсюда, что-то действенное, в противном же случае, рано или поздно сюда кто-нибудь придет, а я не хотела продолжения того, что намеревался сделать преподобный Лупгрейф.
Закрыла глаза, сосредоточилась, попыталась установить связь с собственной силой. Она отозвалась, но как-то вяло, неохотно. Из-за потери энергии при переходе в межреальность и обратно, резерв был практически опустошен. Я собрала все те крохи, которые еще были в моем распоряжении, и сосредоточилась на появлении огня в ладонях. Надежды на то, что это поможет, не было, но хоть что-то.
Ладони обожгло, затем ощущения стали не такими сильными. Тепло распространялось по рукам, достигло плеч. Усилием воли заставила силу снова вернуться к запястьям. Было больно. Почти невыносимо, но…
Получилось. Веревки, которыми были стянуты мои руки над головой, лопнули. Несколько минут пришлось потратить на то, что бы размять затекшие мышцы и вернуть рукам чувствительность, затем пришел черед избавления от остальных пут.
С операционного стола, на котором, как выяснилось, я была привязана, сползти удалось с трудом. Кровообращение в онемевших членах восстанавливалось медленно и потребовалось время, прежде чем я могла нормально ходить.
Как ни странно, дверь открылась без труда, за ней оказался длинный полутемный коридор. Под потолком были привинчены светильники в металлической обрешетке, окон нигде не наблюдалось, и единственным выходом отсюда была дверь, напротив той из которой я только что вышла. Медленно двинулась в том направлении, прислушиваясь ко всему, то ли надеясь, то ли, наоборот, страшась понять, что я здесь не одна.
Вожделенная дверь открылась также без проблем, и я оказалась в полутемном помещении с низким потолком. Освещалось оно так же, как и коридор и мне почему-то подумалось, что я нахожусь где-то под землей, в каком-то старом бункере, скорее всего.
По правую сторону тянулись закрытые шкафы, несколько столов, похожих на тот, с которого я недавно сползла, а вот напротив. Замерев на месте, я судорожно сглотнула. Даже представить себе не могла, что когда-нибудь снова увижу их. Это было немыслимо, нереально и страшно…
Глава 18.
Глава 18.
Толстое стекло тянулось вдоль всей стены и представляло собой этакий барьер, отделяющий саму комнату от того, что находилось по ту сторону. За стеклом виднелись прутья металлической решетки, толщиной с мою ногу, не меньше. И внутри своеобразного вольера камеры разделялись именно такой решеткой. Их было пять. И они были именно такими, как я их запомнила. Крупные, поджарые, поросшие короткой шерстью, тела застыли в промежуточном состоянии между зверем и человеком, оскаленные морды с устрашающими клыками и вполне человеческие плечи, заканчивающиеся непропорционально длинными руками с пятипалыми кистями… эграш. Только этого мне не хватало.
Звук открывающейся двери заставил меня вздрогнуть и оглянуться. За одним из шкафов располагалась малоприметная дверца, которую я не заметила сразу, поглощенная созерцанием монстров. Теперь же эта дверь была открыта и на ее пороге стоял Ной Де Вил. Он был расслаблен, стоял уверенно, засунув руки в карманы и прислоняясь одним плечом к косяку, на губах блуждала легкая полуулыбка.
- Я так понимаю, что справляться о самочувствии преподобного мне не стоит? – насмешливо спросил он.
- Зачем они здесь? – я напряженно кивнула в сторону вольера с эграш.
- Скажем так, - Ной оттолкнулся от косяка и сделал шаг по направлению ко мне. Остановился, когда заметил, что я попятилась, - это мой основной вид деятельности.
- Что? Как это?
Он небрежно пожал плечами, но пока не спешил приближаться.
- А вот так. Они милые, не находишь?
- Милые?
- Ну да, своеобразные зверушки. А знаешь, как их делают?
Я вздрогнула и посмотрела на мужчину как на ненормального, а он, словно не замечая этого моего взгляда, задумчиво прикусил нижнюю губу и подошел к стеклу, отделяющему вольер от нас.