Некоторое время он, оглушенный, ослепленный и просто обалдевший, стоял, не понимая, что происходит и что ему делать. Заняло это, может, секунду, а может, и меньше. Как и все происходившее сейчас в офисе, времени это заняло исчезающе мало. Это как взрыв, который происходит в считанные мгновения, а переживать его и его последствия приходится долго. Так некоторые фронтовики утверждали, что видели летящие в них пули и даже успевали от них уклониться.
Все прекратилось так же внезапно, как и началось. Все, находящиеся в кабинете, смотрели на него. Алла все еще тянула руки, напоминая распятого на кресте человека. Стояла, смотрела на Павла и хлопала глазами, как ребенок, у которого отняли любимую игрушку.
Первым опомнился Горнин.
— Можешь убирать защиту, — сказал он, откидываясь на спинку кресла.
Павел, кивнув, свернул «купол». И жестко шлепнулся подошвами об пол. Оказывается, он парил в воздухе! Невысоко, оторвавшись всего на несколько сантиметров, но парил!
Алла, увидев это, неожиданно громко икнула.
— Ого! — воскликнул смуглолицый гость, сохраняя на лице невозмутимое выражение.
— Вот так-то, — не без гордости сказал Петрович и потянулся к сигаретной пачке, лежащей на столе. Павел заметил, что пальцы его мелко подрагивают. — Садись, Алла, поговорим.
— Да пошли вы! — взорвалась она, зло перекашивая лицо. Оно стало на удивление некрасивым и хищным. В нем теперь ничего не было от недавней наивной детскости. — Я вам еще покажу, и тогда посмотрим, кто и о чем будет разговаривать!
И решительно двинулась на выход. Горнин явно хотел ее остановить, напрягся, но ничего у него не получилось.
— Павел, задержи! — велел он.
Остановить ее оказалось куда легче, чем можно было подумать. Для этого Павлу не пришлось даже напрягаться, он лишь подумал о том, чтобы Алла остановилась, и та замерла как вкопанная. Только закричала:
— Пусти меня, гад! Сволочь! Скоти…
И так и замерла с открытым ртом. Потом развернулась и пошла к столу, где аккуратно отодвинула стул, села и положила руки на колени. Со стороны посмотреть — просто пай-девочка. Точнее, пай-дамочка.
— Вот, Иса, о нем я тебе и говорил, — сказал Горнин, дымящимся концом сигареты показывая на Павла. — Познакомьтесь. Павел Мамонтов. Иса Мишаль, наш гость из Ливана.
— Очень приятно, — кивнул Павел. — Извините, мне нужно на минутку отойти. — И вышел, не дожидаясь разрешения.
Его уже некоторое время беспокоило отсутствие Марины. Неужели «грязь» ее таки достала?
Проходя по предбаннику, он во второй раз за сегодняшний день «разморозил» секретаршу, и та со всем пылом работящей барышни обрушилась на клавиатуру компьютера, экран которого успел погаснуть.
— Я же говорю, что… — по инерции заговорила она, все еще находясь в том мгновенье, когда на нее обрушилось М-воздействие, но вдруг увидела Мамонтова и осеклась: — Павел Евгеньевич…
— Работай, работай, — походя успокоил он, спеша на выход.
Марина сидела, прислонившись спиной к стене. Над ней склонился Мих Мих.
— Как она? — на ходу спросил Павел, глядя на бледное, с закрытыми глазами лицо напарницы.
— Она-то? — устало переспросил Семенов. — Она-то ничего. Отойдет. Устала просто. Да и перенервничала. Если бы не ты… Кстати, а кто это «воронку» тут закрутил?
— Какую «воронку»? — не понял Павел и присел на корточки перед Мариной.
— А ты что ж, не видел?
— Вы имеете в виду этот… Ну…
— Ага. Именно «этот» я и имею в виду. Кстати, можешь назвать его «пылесос». На Петровича не похоже. Да и… — Мих Мих махнул рукой, явно не желая договаривать, но Павлу показалось, будто он хотел высказаться в том смысле, что у маг-директора силенок для подобного маловато. Хотел, но не стал позорить руководителя перед молодежью. — Что ты молчишь?
— Да все нормально, — пробормотал Павел, осторожно трогая Марину за плечо. — Ты как?
— Па-аша, — слабо проговорила она, открывая глаза. — Ты цел.
— Цел, цел. Ты-то как?
Она вздохнула. Лицо ее отчего-то сделалось счастливым. Правда, оно все еще было усталым.
— Нормально. Ухайдакалась только. Помоги мне. Он, нечаянно толкнув Семенова, попытался взять ее под мышки, но Марина отрицательно качнула головой:
— Не так.
— А как? — искренне не понял он.
— Поцелуй… Поцелуй меня, пожалуйста.
Если бы ему сейчас сказали, что в какой-нибудь лотерее он выиграл океанскую яхту, то, наверное, он поразился бы меньше. Там хоть более или менее понятно, как реагировать. А тут… Фигня какая-то.
Но, в конце концов, если женщина просит… Он нацелился чмокнуть ее в лоб, благо до него было ближе всего, но тут у него в кармане зазвонил телефон, и Павел, пробормотав: «Извини», встал и выхватил спасительную трубку. На Мих Миха и Марину он старался не смотреть.
Ответил, даже не посмотрев на экран: какая сейчас разница, кто звонит! Все равно молодец.
— Паша? Ой как хорошо, что я до тебя в конце концов дозвонилась! — быстро и напористо заговорила Любка. — Ты мне срочно нужен. Просто срочно! Немедленно! Ты когда сможешь приехать? — Компаньонша резко понизала голос- Дамочка та снова заявилась. Ну помнишь, министерша. Любые бабки обещает, просто любые. Но только вынь ей и положь, чтобы было как в прошлый раз.
— Я сейчас занят.
— Паша! Таким клиентам не отказывают. Ты просто не понимаешь. Еще парочка таких сеансов, и мы с тобой на пару умотаем на Канары. А потом…
— Извини, не могу.
— Ну хоть на полчасика! — И, разом сменив тон, что называется, замурлыкала: — Я так по тебе соскучилась, Паш. Приезжай. Я тут ресторанчик один нашла, сходим, посидим. Ну а дамочка пусть свое получит, кончит в свое удовольствие, это же так прикольно.
Ему было неловко слушать такое, когда за спиной Мих Мих и Марина, и он отключил телефон, скорее импульсивно, чем осознанно наложив при этом запрет на прием Любкиных звонков.
Обернувшись, он увидел, что Марина уже встала, поддерживаемая Семеновым. На Павла она старалась не смотреть.
— Ты хочешь сказать, — внимательно посмотрел на него Мих Мих, — что этот «пылесос» устроил ты?
— Ну… примерно.
— Интересные у тебя примеры. — Он покачал головой. — А это все, весь этот цирк, устроила дочка Романа?
— Получается, так.
— Еще интереснее. Ну мы еще поговорим. Ладно, вы тут разбирайтесь со своими бытовыми приборами, а я пойду пока «скорую» вызову.
— Кому?
— Люське-дурехе, кому ж еще. Сердце у нее прихватило. Говорил же ей, завязывать с водкой, так нет, все-то ей по хрен.
Развернулся и пошел назад, к холлу. Павел неожиданно для себя заметил, что стареющий маг слегка подволакивает правую ногу.
— Пошли? — спросил он Марину, а больше предложил, кивком на дверь приемной Горнина обозначая направление.
— Пойдем. Погляжу хоть.
— Да ничего, в общем, интересного.
— Может, и так.
Она что-то не договорила, но Павел даже боялся подумать, что именно.
Секретарша сидела и задумчиво смотрела на экран монитора. Увидев входящих, она против обыкновения лишь произнесла: «А, это вы…» — хотя в иных ситуациях она грудью вставала на защиту директорского кабинета. Похоже, что сегодняшний день ее чему-то научил, а Горнину вскоре придется искать себе другую помощницу.
В кабинете ничего, кажется, не изменилось. Алла скромно сидела, глядя в стену перед собой, маг-директор курил, только уже вторую сигарету, а смуглый гость говорил, очень осторожно произнося русские слова. Его непривычное имя успело выветриться из памяти Павла. Муса?
— Можно быть уверенным, что это самым негативным образом будет расценено всеми. Факт невероятный. Это прямое… мм… прямое попрание.