А если схитрить?
Но как при таком жесточайшем цейтноте?
Думайте, мозги, думайте.
Дурашливая фраза с обращением к мозгам отозвалась воображаемым ответом последних: "Ну, конечно! Пить-жрать не даёт, а работать требует! Ну и хозяин!" Вадим хотел ухмыльнуться, заранее зная, что улыбнуться не сможет. Но не получилась и ухмылка. Нижняя челюсть окаменела — он потрогал её левой рукой. По ощущениям мелкочешуйчатая, кожа не вызвала уже никаких чувств. "Кажется, я привыкаю…" Верхняя губа под пальцами пока обычная, но ощущалась вздутой и неповоротливой.
Неожиданная мысль пришла в голову, такая логичная, что он счёл необходимым уточнить её истинность.
— Славка, про наши две жизни я помню…
— Три, — поправил Всеслав. — Мы можем умереть дважды и дважды вернуться. Третья смерть не рекомендуется.
— Хорошо. Три. Это только у нас?
— Ты имеешь в виду Чёрного Кира? И его пацанов? У них то же.
— Мы идём, идём, а всё ничего.
— Ты туманно выразился, но я умный. Я понял. Только об этом лучше отца Дионисия спросить. Он лучше разбирается. Если он понял, о чём речь.
— А я давно жду, когда кто-нибудь из вас спросит, — отозвался Денис. — Шептун — он у нас не зря Деструктором прозывается. Сейчас он ломает время и пространство, чтобы открыть Врата сразу, а не постепенно.
— Врата — это вообще что? — не выдержал Вадим.
— Закрытые — вот это поле с мёртвыми головами. Если он их откроет, появится огромный прямоугольник с выходом в безграничное пространство. Здесь тоже свои заморочки. Если он поле будет открывать постепенно, у нас появится шанс добраться до него. Если же поле откроется сразу — нам, как выражается Всеслав, хана, поскольку мы провалимся в мир Шептуна, и тогда… теперь сам понимаешь, почему он мухлюет с пространственно-временным режимом. Если я правильно сориентировался, то мы уже минуты две блуждаем по лабиринту.
— По какому лабиринту? — поразился Вадим. — Мы всё время идём по прямой!
— Правильно. Так и должно казаться. Не знаю, как вы, но я с самого начала считал шаги. По норме, включая расстояние за время разговора, мы сейчас идём за пределами стадиона. А в реальности — кружим по полю, ни на шаг не приближаясь к Шептуну.
— Заколдованный круг? А как можно выйти из него?
— Одна надежда на тебя. Сможешь настроиться на знакомое — в данном случае на Митьку, выйдешь прямо к Шептуну.
— Легко сказать. Где уверенность, что настроюсь на брата? А вдруг это будет только иллюзия?
— Определиться очень просто. Правильно настроишься — сразу наткнёмся на пацанов Чёрного Кира.
— А как настраиваться?
— Прислушайся к тому, что впереди. Тебя потянет, потянет что-то вроде уверенности, что именно туда и надо.
— Пойдём и наткнёмся прямо на Кирилла, а не на брата.
— Во-первых, нам-то всё равно, на кого. Во-вторых, смею предположить, физическое впечатление контакта с Митькой ты тоже уловишь и поймёшь, что это он, а не кто другой. Всеслав же учил представлять в воображении, когда работаешь с энергией. Здесь то же самое. Представь Митькино лицо (Всеслав чему-то усмехнулся) и держи его перед глазами, пока ориентируешься. Отклик придёт.
— Легче сразу настроиться на Кубок, — хрипло сказал Вадим. Говорить нормальным, более-менее человеческим голосом ещё удавалось — за счёт того что он старался не слишком смыкать горло. Ко всему прочему приходилось прятать от собеседников боль от самого процесса речи.
— На Кубок? — недоверчиво переспросил Всеслав. — На Кубок? А он у него?
— У Митьки.
— Кубок? У Митьки? Как он к нему попал?
— А почему ему нельзя быть у Митьки? — вызывающе спросил Вадим, холодея от страха и пытаясь не выказать его, пряча за внешней бравадой.
— Элементарно. Шептун го просто отберёт и ещё порадуется подарочку.
— Но ты говорил…
— У Кубка есть крышка. Пока он закрыт, Шептун ничем не рискует.
— Вот как…
Вадим остановился, остановились его спутники.
Слово "настроиться", наверное, всё-таки в этой ситуации не подходило. То, что он начал делать, легко укладывалось в общее значение слова "просвечивать". Но Вадим не был бы филологом, если бы остановился и на "просвечивать". Света он не испускал. Он смотрел в чёрные дымы и представлял, что от всего его тела веет нечто. Нечто уходит вперёд, сквозь дымную пелену… Краем глаза Вадим уловил какое-то шевеление слева, и его человеческая рука незамедлительно — и даже, кажется, вне сознания — уложила пальцы вокруг рукояти меча. Он немного сдвинул фокус зрения, чтобы часть шевеления обратилась в единое целое, и "дёрнул" расплывчатую картинку к себе.