Чанс жестом отозвал Хока в уголок, где они могли бы побеседовать наедине. Юноша наклонился поближе к принцу.
— Если бы власть предержащие знали, кто ты на самом деле, тебе не пришлось бы идти одному. Ты получил бы целую армию, готовую следовать за тобой хоть в пасть к самому дьяволу.
— Наверное, — согласился Хок. — Но меня не покидает ощущение, что армия только путалась бы под ногами. Небольшой отряд способен долго оставаться незамеченным. Кроме того, мне не кажется, что эту битву можно выиграть силой оружия. Я пойду с Ламентом. Не знаю, что мы там обнаружим, когда доберемся до дна. И это дополнительная причина не подвергать лишних людей опасности без крайней на то необходимости. Если дойдет до самого худшего, нас троих можно не беречь.
Ламент внезапно повернулся, выбросил вверх руку и поймал что-то в воздухе. Крошечный пленник сердито жужжал внутри его огромного кулака, а затем святому пришлось разжать пальцы, так как Лунный Блик стремительно обрела человеческие размеры. Она сердито уставилась на Пешехода и энергично похлопала радужными крылышками, дабы убедиться, что они не помялись.
— Если честно, — заметила красавица, — некоторые мужчины только и знают, что руки распускать.
— Не выношу соглядатаев, — холодно отозвался Ламент.
— Тогда в политике ты далеко не уйдешь. В Лесном замке всегда кто-нибудь подслушивает, — разозлилась фея. — Тебе следовало бы понимать это. Откуда ты узнал, что я здесь?
— Бог все видит. А теперь уходи. Я не потерплю присутствия тебе подобных. У бессмертных ни души, ни совести. Феи никогда не были настоящими друзьями человека. Отправляйся назад к своему хозяину и вели ему подождать, пока я не приду за ним.
— Преподаватели с курсов обаяния просто взяли у тебя деньги и сбежали, правда? — осведомилась Лунный Блик и махнула Хоку и Фишер. — Увидимся, ребятки.
Она снова уменьшилась до размеров насекомого и выпорхнула, едва не задев голову ошеломленного Сенешаля, который обнаружился в зале. Тот поморгал, провел рукой по остаткам волос, дабы убедиться, что в них ничего не запуталось, вошел и прикрыл за собой дверь. Он кивнул Хоку и Фишер и взвесил на руке длинный полотняный сверток.
— Я решил пойти с вами. Это, несомненно, плохая идея, и она неизбежно закончится плачевно, но без проводника вы заблудитесь через десять шагов. Давайте сразу четко обозначим, что я нахожусь здесь только по причине эмоционального шантажа и что на сей раз я рассчитываю получить свою законную долю сокровищ. Когда я заново открывал южное крыло, подобные материи меня не волновали, но теперь я обязан содержать семью. Неплохо бы получить хорошую пенсию. Я уже интересовался этим вопросом, но мои предшественники, по-видимому, никогда не доживали до соответствующего возраста, а это о чем-то да говорит.
— Вы, должно быть, Сенешаль, — сухо констатировал Ламент. — Именно таким я вас и представлял. Я так понял, вас замучила подагра.
— Замучила, — согласился тот. — Но целитель наложил временное заклятие, так что я ее не чувствую. Нельзя рисковать и применять что-нибудь более сильное, не то магия помешает моим непосредственным талантам. — Он сердито зыркнул на Фишер. — Мне, несомненно, придется впоследствии заплатить за это нечеловеческими страданиями, каких вы себе и вообразить-то не способны, но я не могу отпустить вас в это ужасное место одних. Если только ваша миссия провалится, в опасности окажется весь замок. Поэтому я здесь. Готовый, по доброй воле и ничуть не обиженный. — Он посмотрел на Хока. — Я вам кое-что принес. Подумал — может пригодиться, если нарвемся на неприятности.
Он передал сверток принцу, и тот с секунду неуверенно его разглядывал. Сверток казался необычайно тяжелым, но вес был знакомый. Руперт принялся торопливо снимать ткань, и его сердце забилось быстрее при виде длинного меча в потертых ножнах.
— Радужный меч… — благоговейно произнес Хок.
— Я решил, что у кого-нибудь в этом отряде должен быть Радужный меч, — сказал Сенешаль. — Поскольку все только и твердят, что возвращается Синяя Луна. А капитан показался мне самой подходящей для этого кандидатурой.
— Конечно, — отрывая взгляд от меча, произнес Чанс. — Разумеется, это должны быть вы, капитан.
— Я представитель Бога, — подал голос Ламент. — Если кому и носить это меч…
— Я бы тебе его и в качестве анальной свечки не дал, — огрызнулся Сенешаль. — Ты не внушаешь мне доверия, Ламент. Я хочу, чтоб этот меч находился в руках того, на кого я могу положиться.