— Что… — губы плохо слушались, а я не понимал, почему мне приходится разговаривать. — Что ты со мной… сде… сделала? — Язык не шевелился, делая нормальное произнесение слов невыполнимой задачей, поэтому приходилось делать паузы. Мой рот явно не был приспособлен к тому, чтобы им разговаривать.
— Ты ещё не понял? Знаешь, тогда я только больше в тебе разочарована. Встань.
Странное дело, но моё тело выполнило её приказ. Картинка перед глазами поплыла, а через секунду я уже смотрел ей в глаза. Мои же, кстати, меня не слушались, так что мне осталось довольствоваться только тем, что я вижу прямо перед собой. Сейчас это были пугающие глаза эльфийки, обрамлённые разбухшими капиллярами. Сами глазные яблоки меняли свой цвет каждую секунду, становясь то чёрными, то фиолетовыми.
— Круг.
На этот раз я попытался воспротивиться слову Осквернённой, но не в полную силу. Результат был, хоть и не сказать, что хороший: тело отреагировало с задержкой, а пока переставляло затёкшие ноги, чуть не упало. Движения были резкими, порывистыми, псевдодуша, управляющая этим телом, постоянно пыталась со мной срастись. Спасибо Высшему, что сохранил мои способности и я смог её заблокировать, чтобы не мешала.
— Не смей ослушиваться моих приказов. С этого момента ты, бывший Огрызок, делаешь только то, что я велю. Посмотри. — Её рука схватила меня за подбородок и резким движением повернула, заставляя посмотреть на сидящего у входа монстра. — Сидеть. — Прошептала она с нескрываемыми удовольствием и издёвкой.
Тело, с противным хрустом согнувшись, начало падать на колени перед Ланиэль. Я же, затаившись, не стал ему мешать: пусть ушастая подумает, что задавила меня. Если я правильно понял, она держит меня за слабака, так что даже стараться особо не нужно. Просто сделать вид, что я уже готов…
— Отныне ты один из нас. — Когда тело уселось на колени, идеально повторив позу зубастой твари, и посмотрело на свою хозяйку, та соизволила заговорить. — Так уж и быть, я отвечу на твой вопрос. Тебе выпала великая честь сражаться на стороне победителей, для этого тебе даже вырастили тело. Кажется, я угадала с сырьём: он был умным, но физически почти нулевым, что тебе, в принципе, подходит. Выбора у тебя нет, и я рада, что ты прекратил свои жалкие попытки вмешательства в моё создание. Внесу тебе в плюсы твою способность думать… — Итак занявшая почти всё её лицо улыбка расползлась ещё шире. — Отвечай, расскажи мне, о чём ты думаешь.
— Не помешаю? — Раздался со стороны входа знакомый голос, и Ланиэль ошарашено повернулась на звук. Я не столько увидел, сколько почувствовал
— Шла бы ты, дамочка, далеко и надолго… — Прозвучал не совсем тот ответ, который эльфийка ожидала услышать, а я, импульсом перехватывая управление над телом, кидаюсь на Осквернённую. То, что предыдущий обладатель этого тела был умственно развит, дало мне минимальный запас психической энергии, и мне вновь стали доступны такие родные способности.
Псевдодуша, слепленная из обломков того, кто жил в этом теле до меня, с готовностью растворилась, придавая ещё больше сил, и в Ланиэль тут же полетел ментальный удар, сбивший её неуверенный блок, и я проминаю её защиту, опрокидывая её на землю. У входа Астерот дерётся с монстром, который на удивление хорошо выдерживает волны Материи и другие магические атаки. Они его только немного запутывают, не более того.
Деформированное Скверной тело слушается просто прекрасно, и я вбиваю удар за ударом в дёргающееся тело длинноухой. От каждого удара нечеловеческой силы её мотает из стороны в сторону, но она всё равно умудряется уклоняться от каждого третьего удара, а один раз даже чуть не разрезала меня пополам, выпустив из груди острое как нож щупальце. Но вырвавшаяся из меня плеть отбила удар, а сама вонзилась в шею врага, приковывая её к земле.
Я вою, и со звуком в голову моей противницы ввинчивается очередная порция психического давления. Несколько ударов по переставшему защищаться врагу, и подо мной лежит уже обмякшее тело, лишь раньше бывшее живым. Распрямляюсь и смотрю на Астерота, который тоже уже закончил с монстром, пробив ему череп рапирой. Я что, и его зацепил? Как-то он пошатывается странно.