Но всё же, откуда тут взяться алкоголю? Стоун и алкоголь не совместимы! У меня вообще складывается впечатление, что он заядлый трудоголик. Ведь какой нормальный человек будет трудиться, если он родился принцем?
Задумчиво рассмотрела этикетку. Если не ошибаюсь, этот напиток на вкус почти как бренди.
Уже через минуту я сидела на кровати, попивала алкоголь прямо из бутылки и немного ухмылялась. Совесть затолкала в самый дальний угол, убеждая себя тем, что мне можно. У меня вообще стресс, который нужно как-то снять. Вот и снимаю.
Когда полбутылки уже не было, а я свисала с кровати вниз головой и пела тюремные песенки, дверь в каюту неожиданно открылась. Я заткнулась, обрывая себя на полуслове, и подняла голову, чтобы узреть просто таки интереснейшую картину: в дверях стоял обескураженный Стоун, смотря на меня большими глазами, а позади него маячил миленький парень, что держал поднос с едой и с интересом выглядывал из-за генеральской спины.
— Вон! — неожиданно рявкнул Стоун на паренька и закрыл прямо перед его носом дверь. После медленно повернулся ко мне, гневно раздувая ноздри. — Кейтелин! Какого шерха?! Ты хоть представляешь, сколько стоила эта бутылка?! Я вёз её в подарок брату, а не для того, чтобы ты напилась и горланила на весь корабль!
Я испуганно икнула, прижала бутылку к себе, после свалилась с кровати и стала быстренько под неё залезать, чувствуя себя тараканом. Когда почти полностью скрылась под кроватью, меня схватили за шкирку и я мигом оказалась в воздухе, как раз напротив злого лица полмадронца. Нет, не так. Напротив лица полмадронца, которое перекосило от бешеной ярости.
Никогда не видела, чтобы он настолько открывал свои чувства. А вот сейчас увидела и больше как-то не хочу видеть.
— Кейтелин! Ты вообще меня слышишь? — мужчина с силой меня тряхнул, из-за чего всё поплыло перед глазами, а когда он всё же поставил мою пьяную персону на пол, то меня едва не вырвало. — Отдай бутылку! Немедленно.
— Ещё чего, — фыркнула, сильнее прижимая к себе свою прелесть и отступая на шаг назад, опасно покачиваясь. — Не отдам. Сама начала, сама и допью.
— Кейтелин, не выводи. Отдай! — и всё-таки вырвал из моего захвата бутылку.
Перед глазами всё вдруг раздвоилось. И вот тут-то мне стало совсем не смешно, ибо два взбешенных генерала для меня маленькой как-то уже слишком. Настолько слишком, что я начала подумывать, а не извиниться ли мне?
Но пока выбирала, у какого именно Стоуна мне нужно просить прощения, они вдвоем спрятали от меня бутылку. Вспомнив об алкоголе, я разозлилась.
— Ты... Вы... Шерх ты драный!..Чтоб тебя ахолины сожрали!..
— Кейтелин, успокойся! — уже более тише и спокойнее обратился ко мне Стоун, но мне было уже плевать на его речи.
— Не лезь ко мне, гррал¹ ты паршивый!.. — взвизгнула, когда он протянул ко мне руку.
Мир перед глазами покачнулся – и вот уже лежу на кровати. Как уснула – уже не помню, а как Стоун читал мне мораль – увы, да. Вот только ни слова из тех нотаций в моей памяти не сохранилось...
____________________________________
Примечание:
1. Гррал — ругательное слово.
Глава 13. Причины жениться
Просыпаться было... легко. И этот факт настолько удивил меня, что я резко села на кровати, всё ещё дожидаясь признаков похмелья. Но его не было: голова не болела, меня не тошнило, лицо не опухло. Единственными признаками того, как провела вчера время, были зверский голод и ужасные провалы в памяти. Я помнила только бутылку дорогого алкоголя, Стоуна, кровать и, собственно, всё.
Холодея от ужаса, медленно заглянула под одеяло. Некоторое время посидела так, не понимая, что делать: переживать или радоваться. На мне было только одно белье. И что бы это значило?
Бормоча себе под нос то, что меньше пить надо, поднялась с кровати, замечая, что на её краю лежит одежда. Это оказался чёрный комбинезон из весьма приятной на ощупь ткани. Рядом на полу стояли сверхудобные ботинки.
Недолго думая, я схватила всё это добро и побежала в ванную, чтобы через секунду с визгом оттуда вылететь, отчаянно краснея, потому что там оказался голый Стоун. Шерх его задери, почему он не закрылся?!
Из-за двери послышался смех. Да такой, от которого ещё больше покраснела, только на этот раз не от смущения, а от злости и негодования.
— Тебя запираться кто-нибудь учил?! — гневно прокричала, полностью уверена в том, что он услышит.
Мне никто не ответил. Я вновь чертыхнулась, причём довольно громко, и быстро обмоталась одеялом. Вовремя. Из ванной вышел Стоун с небрежно обмотанным вокруг бёдер полотенцем, что вот-вот готово было упасть, явив мне во всей красоте достоинства мужчины. Лицо генерала было непроницаемым, а вот в глазах плясали смешинки. Это разозлило ещё больше.