Зевая, поднялась и потянулась. Интересно, а как сюда горничных вызывать? В прошлый раз мне очень понравилась та ароматная ванна, которую мне сделала Ривака, так что я не против это повторить.
Задумчиво зайдя в ванную, не сразу поняла, что не так. Взгляд сам по себе остановился на зеркале. Я пялилась на свое отражение наверное с минуту, пока ко мне не дошло, что волосы у меня... белые. Крик вырвался из горла уже сам.
Какого шерха происходит?! Почему я, гррал его задери, блондинка?! Была же шатенкой! Что, мать его, творится?!
Моя истерика начинала набирать обороты, а крики становились все громче. Я хваталась за волосы, рассматривала их в зеркале не только в ванной, но и в спальне. В итоге к чертям собачьим разбила все зеркала, порезалась, сломала ноготь и вырвала клок волос. И он был белым! А-а-а!
— Кейтелин! — к тому моменту, когда мою дверь полностью вышибли и ввалились в комнату, я сидела на полу возле кровати, обхватив колени руками, и покачивалась назад-вперед. Стоун, как только меня разглядел, ошарашенно опустил бластер, которым он, видимо, собирался убивать врагов. — Какого...
Мужчина спрятал бластер и сделал шаг ко мне. Я же схватила подушку, что почему-то валялась рядом, и бросила её в полмадронца с истеричным возгласом:
— Пошел вон! Не смотри на меня!
— Кейтелин, успокойся! — Тарэн поймал подушку и прикрываясь ею, словно щитом, медленно подошел ко мне. Я тем временем вскочила на ноги и указала пальцем на выход, мол «Уходи!». — Кейт, ты слышишь, что я тебе говорю? Тихо!
— Какое «тихо»?! Какое «успокойся»?! Я блондинка! Почему?! — неожиданно даже для самой себя перешла на едва ли не ультразвук. — Слышишь?! Я блондинка!
— Кейт, спокойно! — мужчина схватил меня в охапку, я даже пискнуть не успела, и, видимо не придумав ничего лучше, повалил на кровать, придавив своим далеко не малым весом. — Возьми себя в руки! Или ты предпочитаешь всё-таки быть истеричной девицей?
Я моментально заткнулась. Мне сразу же вспомнилась наша первая встреча.
Зло сверкнув глазами, гордо вздернула подбородок и отвернулась от лица Стоуна. Тот как-то весело хмыкнул. Весело ему? А вот мне что-то не очень.
— Успокоилась? Теперь можем поговорить? — немного отстраняясь от меня спросил мужчина и я кивнула. — Что произошло? Почему ты кричала?
— А не видно, что ли? — прошипела, вновь выходя из себя. — Я блондинка!
— Ты покрасилась? — осторожно уточнил Тарэн, держа свой вес на вытянутых руках, словно он собирался отжиматься.
— Совсем спятил, что ли?! — я сложила руки на груди, прищурив глаза. — Я сейчас блондинка, а не идиотка! Я бы в жизни не покрасилась в такой цвет. Блонд меня бесит! Да что там – я его ненавижу!
— Почему? — недоуменно поинтересовался мужчина.
— Просто. Ненавижу и все тут, — пожала плечами, разглядывая мышцы Стоуна, что в такой позе очень хорошо выпирали.
Так, о чем это я? Какие ещё мышцы?! Я блондинка, сейчас об этом нужно думать, а не о фигуре брата императора!
— Но если ты не красилась, тогда почему ты блондинка? — Тарэн после моих слов вообще выпал в осадок.
— Я это тоже очень хочу знать!
Мужчина наконец полностью слез с меня и сел на кровати рядом. Я тоже приняла сидячее положение и нахохлилась, с ненавистью смотря на белую прядку, что падала мне на глаза.
— И что, даже нет предположений, кто это сделал? — через некоторое время молчания спросил Тарэн, смотря в окно.
— Вообще-то есть, — с сомнением протянула я, понемногу успокаиваясь. — Только не кто, а что... Мне сегодня приснилась Платиция. Она обьяснила мне как пользоваться обретенными способностями. А ещё сказала, что масть симайи зависит от самой симайи и это станет видно со временем. Так не на цвет волос ли она намекала?
Я вопросительно посмотрела на мужчину, будто тот мог дать мне ответ. Он же задумчиво смотрел на мои волосы. Между его бровей залегла глубокая морщина, ибо он нахмурился.
— Это вероятнее всего, если конечно у нас во дворце не завелся шутник... — пробормотал он последнее. — Так что же, выходит, ты светлая симайя?
— Ну да, наверное, — не очень уверенно кивнула я. — Дар светлый, а значит и волосы – тоже светлые? Так получается? А я-то думала, почему у меня после сна с Платицеей голова чесалась и болела...
— Ну, если так, то тогда точно во всем виноват дар, — вынес вердикт Тарэн и повел плечом. — Других объяснений я не нахожу.