О ком это они?
— Мне жалко только нас, Айрен. Я хочу детей и не хочу умирать. И я сделаю всё, чтобы спасти хотя бы тебя и этим будущее Полмадрона заодно.
А через секунду Стоун неожиданно громко воскликнул, чем заставил меня отпрянуть от двери:
— Сука… Какая же сука та симайя, что наложила на нас проклятие! Нет, ну надо же было проклясть нас именно бездетностью и прекращением рода?! Тварь!..
Далее последовали непечатные слова, а я в это время пребывала в прострации. Айрен и Тарэн не могут иметь детей? Тогда становится понятно, почему последний сразу же возжелал меня в жены после того, как стало известно о моей сильной репродуктивной системе...
— Спокойно, Тарэн, — устало приказал Стоуну император. — Я тебя прекрасно понимаю, но сейчас не до пустых слов. Нужно решить, когда же мы наконец используем Кейтелин.
Я вздрогнула, сглотнула и недоуменно нахмурилась. В смысле, используем?
— Если бы не эти «но»… — продолжил между тем Айрен. — Если она и забеременеет, то во время беременности или при родах у неё большой риск умереть. При чем в ужасных муках… И не факт, что ребенок выживет.
— Да, не факт, но я повторюсь: у нас что, есть выбор? — в тоне Стоуна не было ни капли сожаления к моей персоне. — И мы уже пришли к предположению, что её беременность сможет разорвать цепочку проклятия.
— Возможно, но она же при родах умрет.
— Плевать. Мне всё равно. Попытаться стоит.
Казалось, будто бы это просто сон. Или галлюцинации.
Они действительно хотят меня погубить? А ещё заодно и моего будущего ребенка? И при этом им ни капельки меня не жаль?
Зря мне нравился Тарэн, зря. И зря хотела дать ему шанс.
Я в ужасе отошла от двери, смотря на неё, словно на врага. Из глаз потекли слёзы, а внутри что-то как будто оборвалось и стало очень больно.
Плевать. Ему плевать, что я умру!
Зло вытерев рукой слёзы, я развернулась и чувствуя, как меня душит животный страх, бросилась бежать без оглядки. Не важно куда, не важно к кому, лишь бы подальше от этих безжалостных тварей.
В душе прочно поселилась ненависть.
Глава 25. Эпилог
Я не заметила, как ноги остановились. Просто сил бежать уже не было. Сил вообще не было. Поэтому я села на холодный пол, вымощенный плиткой, и закрыла глаза.
Внутри царила пустота.
Меня забрали у родителей, не спрашивая ни меня, ни их, и запретили с ними видеться. Раз. Капитан и парни, которых я считала своей семьей и всецело им доверяла, предали меня, отдав в руки настоящему чудовищу. Два. Мужчина, который украл у меня мой первый поцелуй и в которого я почти влюбилась, хочет меня убить и нашего будущего ребенка заодно. Три. Будут ли ещё четыре, пять и так далее?
Казалось, весь мир против меня и я никому не нужна. Ужасно, просто ужасно.
Только через некоторое время бездумного сидения на полу я соизволила открыть глаза и оглядеться. Помещение было похожим на Серую башню. Точнее, это была башня, но не Серая. Ибо здесь было пусто. Абсолютно. Только пыль и шторы на окнах, которые эту самую пыль собирали.
Тяжело вздохнув, со злостью одернула подол сарафана и, подтянув к груди ноги, положила подбородок на колени. Хотела вновь впасть в меланхолию, но меня бесцеремонно побеспокоили.
— Разве можно такой милой девушке грустить? — голос, что раздался в тишине башни, заставил меня вздрогнуть.
Я выпрямилась и вновь огляделась. По-прежнему пусто.
— Кто здесь? — вкрадчиво спросила, поднимаясь и вставая в стойку.
— Всего лишь я, — спокойно молвил неизвестный и из-за одной из штор вышел... старик.
Он был одет в странные узкие темно-зеленые штаны и в синюю тунику, что за формой напоминала мне колокольчик. На плече у него лежала седая коса, а на висках были странные татуировки-закорючки. И что самое удивительное, так это то, что он был землянином.
— Что... Кто... — я банально растерялась, шаря по нему взглядом. — Как вы здесь оказались?
— Телепорт, — пожал обыденно он плечами. — Кстати, могу создать ещё один. И он сможет перенести о-очень далеко от этого места.
В глазах старика заплясал лукавый огонек. Я же молчала, не зная, что ему ответить.
— Знаешь, чем хороши телепорты? — так и не дождавшись от меня никакой реакции спросил мужчина, и принялся медленно меня обходить.
— Чем? — с моей стороны было невежливо молчать, а ещё очень опрометчиво выпустить его из зоны видимости, поэтому я пристально за ним наблюдала.
— Тем, что невозможно вычислить, куда перенесся человек, его применивший, — а вот при этих его словах я очень напряглась.