Лили вскинула руку, в которой был зажат уцелевший клочок Полночной хартии. Несмотря на то что комнату заволакивал дым, слова, выведенные на пергаменте, еще можно было разобрать. Полдрон замер, словно зачарованный, грудь его тяжело вздымалась, тело сотрясала дрожь. На несколько мгновений он позабыл о том, что происходит вокруг. Этого оказалось достаточно, чтобы Лили взмахнула другой рукой, той, что она предусмотрительно обернула плащом, и метнула в глаза сержанту горсть горящих углей.
Полдрон испустил душераздирающий вопль, однако пальцы его по-прежнему крепко сжимали нож. Лили попыталась отскочить в сторону, но сержант ухитрился свободной рукой вцепиться ей в волосы. Сквозь слезы, застилавшие его обожженные глаза, он уставился ей в лицо.
— Ты никогда не уничтожишь нас, — прошипел он, с трудом ворочая языком. — Даже если этого захочет сам Директор.
Нож взметнулся в воздух… Лили не стала закрывать глаза. Она ждала неизбежного.
Однако вместо того чтобы выполнить свое намерение, сержант вдруг повалился на пол.
Когда клубы дыма немного развеялись, Лили разглядела дубинку и того, кто опустил ее на затылок Полдрона. Над бесчувственным телом сержанта стоял инспектор Гривс. Слова благодарности готовы были потоком хлынуть с губ Лили, но инспектор предупреждающе махнул рукой.
— Потом, потом, мисс Лилит. Вам и вашим друзьям необходимой уйти отсюда как можно скорее.
Впервые за всю свою жизнь Лили была полностью согласна с утверждением контролера.
19
Процесс
«…Согласно сведениям, которыми мы располагаем, мистер Лодейт и его сестра полностью оправились от полученных ранений. Инспектор Гривс выразил радость по поводу того, что у мисс Бенедикты, несмотря на пережитое потрясение, хватило сообразительности выбежать на улицу и обратиться за помощью к ближайшему патрулю. Дать какие-нибудь комментарии относительно причин, спровоцировавших у его подчиненного внезапный приступ умопомешательства, инспектор по-прежнему отказывается. Он отказался также объяснить нашему репортеру, почему той ночью он лично возглавил патруль, направлявшийся в район трущоб, хотя это не входит в его служебные обязанности».
Марк отложил газету. Голова у него шла кругом. После того как Снутворт принес ему эту статью, он прочел ее уже три раза, но до сих пор не мог поверить, что это не выдумка.
Посмотрев на нетронутый поднос с завтраком, стоявший на столе, Марк почувствовал, что не в состоянии проглотить ни куска. Взгляд его снова устремился к печатным строчкам. В статье ни слова не говорилось о том, каким образом Глорию удалось заманить в пустующий дом, расположенный в квартале трущоб. Так что Марку нечего было опасаться.
Марк украдкой посмотрел на Снутворта, который стоял у другого конца стола. Лицо слуги, по обыкновению, было непроницаемым. Почему-то сегодня это действовало Марку на нервы. Ему казалось, Снутворт устроил своему подопечному нечто вроде проверки и теперь наблюдает за его реакцией. А Марк понятия не имел, как следует вести себя в подобной ситуации. В одном он не сомневался: открывая свои истинные чувства, он вряд ли поступит разумно.
— Кошмарный случай, — с деланым равнодушием бросил он, указав на газету.
Снутворт кивнул.
Молчание становилось тягостным.
Пристальный взгляд слуги так раздражал Марка, что он вновь уставился в газету.
— Хорошо еще, что Лили и ее друзья не получили серьезных увечий, — заметил он. — Здесь говорится, доктор Теофилус, очнувшись, смог оказать помощь остальным.
— Да, это очень отрадно.
— Этот взбесившийся сержант только слегка оглушил доктора дубинкой, — сообщил Марк.
— У доктора Теофилуса оказалась крепкая голова.
Марк скомкал газету, придвинул к себе поднос и откусил кусочек тоста. Показывать, что новость лишила его аппетита, было совершенно ни к чему.
Ему отчаянно хотелось, чтобы Снутворт оставил его одного, однако отослать слугу прочь он не решался. Нет, так не годится, сказал он себе. Этот тип слишком много о себе воображает. Пора указать ему его место. Хозяин не должен трепетать перед собственным слугой и, уж конечно, не должен в любой ситуации поступать по его указке.
— Снутворт, я ухожу.
— Как вам будет угодно, сэр.
— Вернусь через несколько часов, не раньше. Если в мое отсутствие возникнут какие-нибудь деловые вопросы, надеюсь, ты сумеешь их разрешить.
— Можете быть спокойны, сэр.
Стараясь не замечать выжидательного взгляда Снутворта, Марк смахнул с губ крошки и надел длинный сюртук. В такой теплый день сюртук вовсе не требовался, но Марк считал, что он придает ему значительности.