— Скажите, Директор, — начала она, сама удивляясь тому, что с легкостью произнесла слово, внушающее всем жителям Агоры мистический ужас, — у мисс Верити есть… особые причины относиться ко мне с интересом?
Губы Директора искривились. Вне всякого сомнения, он улыбался, но невозможно было понять, какие чувства выражает его улыбка.
— Вы заметили, что между вами существует некоторое внешнее сходство?
Лили кивнула, облизнув пересохшие губы. Сердце ее билось где-то в горле.
Директор покачал головой.
— Нет, Лили, вы ошиблись, — изрек он. — Она вам не мать.
Лили вздрогнула, как от удара. Сокрушаться было глупо. Она впервые встретилась с этой женщиной несколько минут назад. Всю жизнь она обходилась без родителей. И все же она испытывала пронзительное чувство утраты. Когда мисс Верити коснулась ее лица, Лили всем своим существом рванулась ей навстречу. И это удивительное сходство, оно не могло быть простым совпадением. Может быть, Директор говорит ей неправду, пронеслось у нее в голове. Лили сжала кулаки, решив во что бы то ни стало добиться своего и выяснить, почему секретарша Директора смотрела на нее с такой затаенной грустью.
— Но, разумеется, вы не сирота, — донесся до нее невозмутимый голос Директора.
Лили, уже готовая задать очередной вопрос, лишилась дара речи. За последний час на ее долю выпало слишком много волнений, и теперь ею овладела неодолимая апатия. Взгляд, который она устремила на Директора, был так же равнодушен, как и его собственный.
— И где же мои родители? — спросила она.
— Здесь их нет.
— Здесь — это означает в Директории?
Директор покачал головой.
— В данном случае слово «здесь» означает — в мире, который доступен нашему познанию. Ваши родители пребывают за его пределами. За пределами Агоры. За городскими стенами.
— Но я могу их найти?
— Это зависит от многих обстоятельств.
— От каких?
Директор посмотрел ей прямо в глаза.
— Прежде всего, от того, какой вопрос вы зададите сейчас. Предупреждаю, он будет последним.
У Лили глаза на лоб полезли от удивления. Директор предупреждающе вскинул руку.
— Любые возражения бесполезны, — проронил он. — Поверьте мне, мисс Лили, далеко не каждый на моем месте решился хотя бы слегка приоткрыть перед вами завесу тайны. Но я полагаю, мы заключим справедливую сделку. Вы получите маленький кусочек правды, которой так жаждете, мисс Лили. Это будет наградой за то, что вы отдали, сами того не ведая. Итак, задавайте ваш вопрос.
Директор замер в ожидании, соединив кончики пальцев.
От недавнего спокойствия Лили не осталось и следа. Мысли вихрем проносились у нее в голове, лишая возможности сосредоточиться. Внезапно сознание ее озарила яркая вспышка. Прежде, чем завеса тайны опустится навсегда, она должна узнать самое главное.
Теперь она сама удивлялась, почему не задала первым именно этот вопрос. Вопрос, проливающий свет на все остальное.
— Что такое Полночная хартия?
Слова Лили повисли в воздухе. Казалось, отзвук их еще долго звенел в напряженной тишине. Директора на портретах недовольно нахмурились. Их преемник, восседавший за письменным столом, хранил молчание. Затем он вздохнул с видом человека, которому выпала возможность освободиться от томившего его груза тайны, и заговорил:
— Основатели Агоры были идеалистами. Глядя на мир, разрываемый противоречиями, они мечтали об иной, гармоничной жизни.
Голос Директора был исполнен почти трепетной почтительности.
— Они решили создать общество, где будет царить вечное согласие. Общество, основанное на идее беспрестанного и справедливого обмена. Каждый из членов этого общества, получая от другого нечто, имеющее определенную ценность, обязан предоставить ему эквивалентную замену. Эмблемой этого совершенного общества служили Весы, чаши которых пребывали в ненарушимом равновесии.
Директор склонил голову и потер виски.
— Согласитесь, мисс Лили, то была дивная мечта, — вздохнул он. — Мечта, ради осуществления которой стоило прилагать усилия. Но надо отдать должное мудрости наших предшественников. Они понимали, что их великая идея может быть подвергнута различным искажениям.
На губах Директора мелькнула усталая улыбка.
— К сожалению, люди способны втоптать в грязь самые возвышенные понятия, а воплощая в жизнь прекрасную мысль, извратить ее до неузнаваемости. Поэтому в час, когда был заложен первый камень Агоры, отцы-основатели подписали хартию. Произошло это в полночь, в пору, когда один день балансирует на кромке другого, и хартия получила название Полночной. Согласно этой хартии, придет время, когда наш город подвергнется испытанию. После этого станет ясно, служит ли он достойным воплощением великой идеи или, напротив, обманул надежды своих основателей. Образно говоря, Агоре предстоит быть взвешенной на весах и пройти испытание огнем.