Погруженная в собственные мысли, Лили не сразу заметила, что ее маленький провожатый остановился. Мальчик постучал в тяжелую деревянную дверь и убежал по коридору, прежде чем Лили успела его поблагодарить.
— Войдите! — раздался из-за двери женский голос.
Лили замешкалась. Она не ожидала, что у попечительницы приюта окажется такой молодой и звонкий голос. Память ее хранила образ пожилой дамы с суровым лицом, колючим взглядом и гладко зачесанными волосами, собранными на затылке в пучок.
— Что же вы? — вопросил голос. — Невежливо заставлять хозяйку ждать.
Отступать было некуда. Лили дернула ручку двери и вошла.
Яркий солнечный свет, льющийся из окон, заставил ее зажмуриться. Разглядев наконец хозяйку, она долго не могла поверить своим глазам. Судя по лицу и фигуре, та была всего года на три-четыре старше, чем сама Лили. К тому же одета она была в короткое шелковое платье, украшенное бесчисленными бантами, которое скорее подошло бы маленькой девочке, а не взрослой девушке. Белокурые волосы, вьющиеся мелкими кудряшками, тоже рассыпались по плечам совсем по-детски. Трудно было представить себе существо, меньше подходившее для роли попечительницы приюта. При этом внешность хозяйки идеально соответствовала обстановке комнаты, где мебель была украшена оборочками, а на полках теснились бесчисленные безделушки. В руках девушка держала серебряный чайник, покрытый затейливой резьбой.
— Хочешь чаю? — спросила она, наливая себе чашку. — Боюсь только, он далеко не лучшего качества. Хороший чай мама разрешает заваривать только по особым случаям. Садись, прошу тебя. Тебя ведь зовут Лили, да?
— Да, — растерянно ответила Лили и огляделась по сторонам в поисках стула.
Хозяйка сидела за круглым столом, посередине которого красовалось блюдо с пирожными. На стульях, расставленных вокруг стола, восседали большие куклы со стеклянными глазами, перед каждой стояли тарелка и чашка. Не зная, что делать, Лили приподняла куклу с ближайшего стула. Она повертела куклу в руках, прикидывая, куда ее положить, заглянула ей в лицо и замерла от неожиданности. Конечно, сходство было не таким уж разительным — застывшие кукольные черты имели мало общего с живым человеческим лицом. Тем не менее густые волосы цвета полночного неба и темные печальные глаза не позволяли ошибиться. Перед Лили была ее собственная копия, одетая в длинную белую рубашку.
Хозяйка, заметив изумление Лили, довольно захихикала.
— Это мое маленькое хобби, — сообщила она. — Мама позволяет мне играть с приютскими детьми — конечно, если они совершенно здоровы и от них нельзя заразиться какой-нибудь хворью. А после того как их отсылают прочь, я пополняю свою коллекцию кукол.
Сияя улыбкой, девушка налила Лили чашку чая.
— Эту куклу я сделала сама, представляешь? Разумеется, я назвала ее Лили, в твою честь. Поздоровайся со своей тезкой.
Стараясь больше не смотреть в лицо куклы, Лили посадила ее на стул рядом с собой. Взгляд неподвижных стеклянных глаз действовал ей на нервы. Она взяла чашку, отпила и невольно поморщилась, потому что чай оказался слишком горячим.
Хозяйка снова захихикала.
— Может, добавить молока? — спросила она, явно наслаждаясь смущением гостьи.
Лили раздвинула губы в вежливой улыбке.
— Нет, спасибо, мисс…
— Черубина, — подсказала девушка, опуская свою чашку на стол. — Мама… то есть госпожа Ангелина, сегодня очень занята. Скоро праздник Агоры, и она вся в хлопотах. Ты, наверное, не знаешь, на ее попечении, помимо этого, находится еще несколько сиротских приютов. Городские власти хотят, чтобы на нынешнем празднике выступил хор всех сирот, а заставить этих глупых детей петь слаженно — трудная задача. Мама сказала, я наверняка смогу ответить на все твои вопросы.
— Правда? — выдохнула Лили, стараясь скрыть охватившее ее недоверие.
В дальнем конце комнаты она заметила кукольный дом, сделанный чрезвычайно искусно. Комнаты его были обставлены изящной мебелью, маленькие обитательницы застыли в изысканных позах. На верхнем этаже Лили разглядела игрушечную горничную, розовую, пухленькую и такую же элегантную, как ее игрушечные хозяйки. Платье горничной было сшито из шелка, белоснежный кружевной фартучек сиял чистотой. Она гладила атласное покрывало крошечным серебряным утюжком. Эти нарядные румяные куклы ничуть не походят на жалких обитателей приюта, отметила про себя Лили. Она слишком хорошо помнила, что у мальчиков и девочек, среди которых прошли ее ранние годы, лица были бледные, щеки впалые, а одежда покрыта заплатами. В точности так выглядели и дети, которых она повстречала здесь сегодня.