Глава 4.
Она стояла и не могла поверить в то, что только что услышала. Как это возможно? Почему именно сейчас? Почему не 16 лет назад, когда родители её бросили?
— С чего я должна вам верить? — её голос немного дрожал от волнения.
— Зачем мне тебе врать, Дана? — он посмотрел ей прямо в глаза, такими же серо-зелёными глазами. Заглянул ими в самую душу.
— А может вы просто родственник миссис Смит и хотите выселить меня из её дома? — предположила она. Это вполне могло быть правдой, но всё же их внешняя схожесть, не только глазами, заставляла думать иначе.
— Дана, поверь мне, прошу. — мужчина сделал шаг в её сторону, но девушка только отступила на шаг назад. — Я искал тебя...
— Да что вы? — начала злиться она. — Спустя 16 лет?! — она уже не сдерживала маленькие слезинки, которые решили вырваться наружу. — Почему не тогда, когда умерла миссис Смит?! — мужчина не знал, что ей ответить. Вернее, пока просто не мог рассказать ей всего.
— Да, я виноват перед тобой. Признаю. И я очень сожалею, что всё так сложилось, и ты не знала родительской заботы... Что они сбежали, бросив тебя под дверью... — девушка хотела ему верить. Очень хотела, ведь узнать, что у неё есть живой родственник, знать, что она не одна в этом мире было её давней детской мечтой. Но сейчас... Верилось с трудом. Она просто развернулась и побежала на выход из школы. Но она не знала, что их разговор с дядей был не таким уж и приватным. Весь из разговор услышала главная сплетница школы — Ханна Робертс, и одна из "подруг" Камиллы Шейрон.
Белла Хиллсон лежала в своей палате, как к ней постучался Дениал Уильямс. Она, естественно, не ожидала его увидеть. Капитан футбольной команды, главный красавчик школы, и пришёл её навестить? Да нет, это не может быть правдой...
— Привет. — с очаровательной улыбкой, вошёл парень. В руках он держал небольшой букет цветов и плюшевую игрушку. Белла покраснела, как только поняла, что это парень принёс специально для неё. — Как ты? — он подошёл к ней и сел на стул возле койки.
— Всё... Всё в порядке, спасибо. — немного неловко ответила девушка, при этом смущённо отводя взгляд в сторону. Она не привыкла разговаривать с парнями. Да ещё и с такими красивыми.
— Это тебе. — он протянул ей плюшевого мишку и букет цветов. К слову, цветы Белле парни также никогда не дарили. Она на мгновение испугалась, что Дениал заметит её пылающие щёки. Девушка боялась даже поднять на него глаза. А зря... Если бы осмелилась, увидела, что он сидел и умилялся всей этой картине и не мог скрыть свою широкую душевную улыбку.
Брайан Уайт вошёл в палату к сыну. Словами не описать, как он был благодарен Дане за то, что тогда буквально " втянула " его в палату. Джон, как оказалось, действительно был рад отцу. Был рад тому, что он трезв и приходит его навещать каждый день. Он впервые в жизни почувствовал, что важен отцу. И сегодняшний день не стал исключением.
— Привет, сынок. — только войдя, с энтузиазмом сказал мистер Уайт.
— Привет. Что-то случилось, ты такой радостный? — с удивлением на лице, спросил Джон.
— Да. Хочу сообщить тебе радостную новость. — Джон не знал, чего ожидать, так как он никогда за все свои 17 лет не видел отца таким счастливым. — Я нашёл работу. — улыбка на лице мужчины стала ещё шире, а Джон с удивлением и радостью за отца, посмотрел на него. Он поверить не мог в то, что услышал.
— Папа, это же прекрасная новость. Я очень рад за тебя, правда. — сказал он.
— Джон... — Уайт старший вдруг стал серьёзным. — Я тут подумал... Если ты, конечно, этого захочешь, то... Возвращайся домой, сын. — сказал он. Парень не мог поверить своим ушам. Он много лет не был дома, поскольку просто не хотел туда возвращаться. Решение когда-то уйти от отца было принято исключительно им, но теперь, когда его отец стал меняться, даже нашёл работу, он всё же решил дать ему шанс. Ему нужен был отец. Он его единственный родной человек.
— Конечно... Конечно я согласен. — ответил он, и улыбка озарила, уже не молодое, лицо Брайана Уайта. Наконец-то, они оба обрели то, чего долгое время были лишены из-за себя самих. Брайан — помирился со своим сыном, и был решительно настроен изменить свою жизнь. Ради него. А Джон — увидел отца таким, каким не видел никогда, и был несказанно этому рад.