Доползя до конца, я перевалилась через край и упала вниз с высоты метров двух на покрытый мусором и разным хламом пол, больно ударившись всем телом. Дух из меня вышибло и я, не в силах вдохнуть, пыталась подняться на четвереньки и встать. Про пистолет я даже и не вспомнила. Мне нужно было подняться и бежать куда-то дальше, ведь я слышала, как в окне чундра рвётся, пытаясь протиснуться в створ между ставнями. Подняться с пола у меня никак не получалось и тут я услышала какой-то рык, потом удар, визг чундры, резкий скрежет металла и звон стекла. Я замерла, слыша, как там за стеной что-то тяжелое размётывает всё вокруг себя, потом ненадолго стало тихо, а потом раздались неторопливые шаги по хрустящим осколкам. Шаги сначала будто бы стали отдалятся, а потом переместились влево. Я повернула голову с ту сторону и увидела за желобом проём в стене — целые ворота, а в проёме стоял сеп и смотрел на меня, а на морде и на клыках его были видны блестящие красно-зеленоватые пятна крови. Над сепом в проеме висела стрекоза — я даже услышала, как стрекочут её почти невидимые крылья.
Забыв про боль и невозможность вздохнуть после падения, я, наконец, смогла сесть и у меня невольно вырвалось:
— Б…ь, что здесь происходит?
Сеп трусцой бежал впереди. Я за ним еле поспевала, стараясь глубоко не дышать из-за боли в боку и из-за исходящего от сепа сильного специфического запаха. Ещё та вонища. Он явно знал, куда идти. И ладно бы, это был лес или какая-то другая природная местность, но сеп меня вёл по запутанным подземным и наземным переходам, то и дело сворачивая то направо, то налево, и обходя завалы и обрушения.
Левый бок болел страшно. Может быть, при падении с желоба я сломала ребро или несколько рёбер — я не знала. Не ломала я раньше ничего и потому по своим ощущениям судить не могла.
Стрекоза по переходам летела за нами где-то позади меня — иногда я её слышала, если она была совсем близко.
При выходе из здания на открытку нас атаковал дрон, но я об этом узнала позже. Сеп, идущий впереди, вышел из-под перекрытия на свет и остановился, осматриваясь. Я шла сзади, и тут раздался взрыв. Меня отбросило и ударило об стену, и я отключилась.
Очнулась на полу в помещении с частично обрушенным потолком, лежа спиной и головой на откосе кучи песка. Надо мной стоял беглец, а над ним, сквозь ржавые и мятые прутья арматуры виднелось ржавое и мятое небо. Голова у меня была тяжелой и в ней звенело.
— Ты меня слышишь? — спросил беглец по-русски.
Я утвердительно моргнула и потом прошептала:
— Слышу.
— Ты вроде целая. Тебя оглушило или контузило. Дрон сбросил.
Я, преодолевая головокружение и тошноту, попыталась сесть. Он мне помог.
— Где болит?
— Везде.
— Это хорошо, что нигде конкретно, — сказал беглец.
На зубах скрипел песок. Я сплюнула, пошевелила ногами, руками, отерла лицо, ощупала себя — пистолета в кобуре не было.
— Пистолет у меня, — сказал беглец, увидев, как я ощупываю пустую кобуру.
У одной из стен стоял ржавый стеллаж. Беглец шагнул к нему, что-то там взял и повернулся ко мне:
— Это тоже твоё? — у него в руке затрепыхала крыльями стрекоза.
Я, было, протянула руку, чтобы взять, но отдернула.
— Нет, не моё. Я думала, это ваше.
Он опустил стрекозу на пол. Она, трепеща крыльями, стала медленно переползать с места на место.
— А ты знаешь, что это вообще такое?
— Знаю. Стрекоза. Робот-наблюдатель.
— Этой стрекозе крыло при взрыве повредило, — сказал беглец. — Я её рядом с тобой нашёл.
— Там ещё сеп был, — сказала я.
— Вот как… — беглец будто бы задумался. — Тебя как зовут?
— Татьяна. А вас?.. А попить есть?
Меня сильно мутило.
Он, взяв со стеллажа, подал мне флягу. Точно такая, как у Олега.
— Борис. Зови меня Борис.
Я отвинтила крышку и стала пить. Кислая вода.
— И давай на ты, — сказал Борис, когда я напилась.
Положив флягу на песок, я подползла на коленях к стрекозе, дрожащими пальцами осторожно взяла её за крыло, посадила себе на ладонь и зажала ей крылья. Она не трепыхалась, лишь перебрала несколько раз лапками, покрепче цепляясь за кожу печатки. Если правильно зажимать им крылья, то они не трепыхаются. Конец одного из крыльев был смят и потерял форму. Летать с таким крылом она не могла.
— Так ты кто, Татьяна? — спросил Борис, внимательно глядя на мои манипуляции со стрекозой. — Что здесь делаешь?
— Нас за вами… за тобой сюда послали…
Борис кивнул:
— Я знаю.
— Откуда? — удивилась я.
— Мне про это Бур сказал, пока ещё живой был.
— Бур? Олег, что ли? Капитан наш?