Он посмотрел на нее как на ненормальную:
— Какое это имеет значение?
— Тара обещала Синди ничего не говорить. Она боялась нарушить данное слово.
— Бог мой! — только и произнес он. Затем указал на шкаф: — Вы найдете там графин и стаканы. Налейте себе немного бренди и плесните мне. У вас такой вид, словно вы нуждаетесь в этом, да и я тоже.
— Да, но я не пью, — возразила Фиби.
— Тогда, вероятно, вам следует начать. — Его серые глаза придирчиво осматривали ее. — Или вы всегда такая бледная?
— Меня ждет такси. Я хочу уехать.
— Я был бы очень вам признателен, если бы вы остались. В конце концов, вы заварили эту кашу, бросили мне в лицо нелепые и оскорбительные обвинения. Мне бы хотелось иметь возможность оправдаться. Но прежде мне нужно поговорить с Тарой. — Он помолчал. — Ну, так как?
Стараясь избегать его взгляда, Фиби кивнула и прошла к креслу, стоящему возле камина.
Услышав звук захлопнувшейся двери, она почувствовала некоторое облегчение.
— Он не узнал меня, — прошептала она. — Он даже не вспомнил, как меня зовут, хотя, сказать по правде, тогда я назвала только имя, но не фамилию.
— Кто вы? — с настойчивостью и злостью он требовал ответа шесть лет назад.
И хотя мысли путались у нее в голове, от стыда, смущения и нестерпимого чувства тошноты она промямлила:
— Фиби.
Разумеется, и выглядела она совсем иначе. Тогда ее неприметные, коротко стриженные волосы были упрятаны под светлые локоны парика, а лицо было покрыто толстым слоем косметики.
Мне казалось, что я выгляжу такой шикарной… такой утонченной, печально подумала она. А меня просто подставили.
Ее охватил озноб, и она протянула руки к огню. Кресло было глубоким и удобным, но она не могла позволить себе расслабиться.
Доминик Эштон, возможно, ее и не узнал, но она-то его узнала сразу!
Если бы Тара призналась, что ее фамилия Эштон, хватило бы у меня мужества приехать сюда и столкнуться с ним лицом к лицу? — спрашивала она себя. Вероятно, нет… И откуда взялась эта фамилия — Вейн?
Мне не нужно этого знать, твердо напомнила она себе. Я сделала то, чтособиралась. Тара в безопасности. А родственные связи в этом доме — не моего ума дело.
В прошлый раз она не могла не заметить, что Доминик Эштон женат. Должно быть, и Тара уже родилась. Сейчас, по-видимому, он вдовец. В его жизни за последние шесть лет произошли события более драматичные, чем какая-то банальная, хотя и жестокая, шутка. И страдания, причиненные ей, показались совершенно ничтожными в сравнении с тем, что пришлось пережить ему.
Казалось, прошла вечность, прежде чем Эштон вернулся с подносом, серебряным кофейником и двумя чашечками.
— Думаю, нам обоим нужно перевести дыхание.
Фиби неуклюже поднялась, ей показалось, что ее юбка слишком задралась, открыв длинные, в черных колготках, ноги.
— В этом нет необходимости, мистер Эштон. Я сделала то, что считала нужным, и сейчас просто хочу уехать. Меня ждет такси.
Он отрицательно покачал головой:
— Я расплатился с ним и отпустил.
— Зачем вы это сделали? Вы не имеете права…
— О, прошу вас, — сказал он, теряя терпение. — Безусловно, у меня есть полное право выяснить, что происходит. А когда мы поговорим, я сам отвезу вас домой.
Это единственное изменение с нашей прошлой встречи к лучшему, подумала Фиби. Тогда меня вышвырнули, совершенно не заботясь о том, что со мною может случиться. Я была почти ребенком, а со мной обращались, как со шлюхой.
Она решительно сказала:
— Подойдет и другое такси. Я не хочу отрывать вас от ваших неотложных дел.
— Не угодно ли вам выпить свой кофе или выплеснете его мне в лицо? — печально произнес он.
Сама того не желая, Фиби улыбнулась. Он улыбнулся ей в ответ, и она подумала, что в первый раз видит его улыбку. И с ужасом поняла, каким он может быть привлекательным.
— Давайте уточним некоторые детали? — Доминик Эштон передал ей чашечку. — Вы действительно видели Синди с этим парнем? Сколько раз?
— Только один — вчера. Я вышла за Тарой на улицу посмотреть, куда она пойдет, и убедиться, что с ней все в порядке.
— Синди не теряет даром времени, — сердито сказал он. — Мы приехали сюда только три недели назад.
— Полагаю, ей не отказано в личной жизни.
— Естественно. По субботам и воскресеньям она бывает свободна и, как правило, каждый вечер тоже. Я и стал работать здесь, чтобы больше времени проводить с Тарой.
— Но я думала, что вам приходится часто уезжать по делам.
— Ну, это случается, само собой разумеется. Позавчера вечером я вернулся после недельной командировки. Но Тара все понимает. По крайней мере, я надеюсь, что это так.