— Свяжись-ка еще раз, пусть запросят самолет, не могут ли они доложить по поводу этих типов. Скажи, что мы подозреваем, что они входят в местную пиратскую шайку.
— Сомневаюсь, что полномочия ФАА распространяются на эти воды, — заметил Дальгрен, но сообщение передал.
«С-130», уже успевший превратиться в крохотное пятнышко на горизонте, вдруг развернулся и стал увеличиваться. Пилот вел машину на бреющем полете, в каких-то пятидесяти футах над водой. Приблизившись к патрульному катеру с кормы, он застал его команду врасплох. Когда рев четырех турбовинтовых двигателей по 4200 лошадиных сил каждый накрыл катер, несколько бандитов распластались на палубе.
Пролетев дальше, самолет сделал ленивый разворот для второго захода на катер сбоку. На сей раз несколько самых храбрых членов команды стали размахивать оружием, но ни единого выстрела никто не сделал. Ничуть не устрашившись, пилот «С-130» сделал еще три захода, каждый следующий ниже прежнего. Смысл послания, наконец, дошел до капитана катера, неохотно повернувшего и пошедшего к берегу. Не отпуская его от себя, «С-130» летал на бреющем еще добрый час, прежде чем покачать крыльями и направиться домой.
Дирк поглядел на Дальгрена.
— Напомни мне отправить ящик пива южноафриканским ВВС.
— Ребята дурака не валяют, а?
Несколько минут спустя они причалили к борту «Александрии». Пока их поднимали на борт, Дирк и Сам мер с удивлением увидели на юте свой исковерканный батискаф.
— Нашли мы его быстро и смогли приладить такелаж с помощью дистанционника, — пояснил Дальгрен. — А не обнаружив вас внутри, возобновили поиски вдоль берега.
На борту брата и сестру ждал теплый прием, но Саммер ощутила в воздухе какую-то нервозность, которую источал даже Дальгрен, помогавший усадить ее на каталку. Судовой врач не мешкая отправил их в декомпрессионную камеру, уже обеспеченную продуктами и медикаментами.
Дирк попытался уклониться, но врач из предосторожности не дал ему поблажки. Прежде чем задраить люк, Дальгрен сунул голову внутрь, чтобы узнать, удобно ли они устроились.
— Пожалуй, болтаться здесь дольше не стоит, — сказал Дирк. — Мы смогли расставить все сейсмодатчики до столкновения с патрульным катером. С этими головорезами мы можем разобраться и в другой раз.
— Капитан уже выбирает якорь, чтобы идти самым полным ходом в Дурбан, — с угрюмым видом ответил Дальгрен.
— Почему в Дурбан? Мне казалось, отсюда мы идем в Мозамбик?
Врач крикнул из-за камеры, что пора задраивать люк.
— Боюсь, скверные новости, — бросил Дальгрен. — Ваш отец и Эл пропали в Тихом океане.
И не успел еще смысл этих слов дойти до их сознания, как тяжелый металлический люк захлопнулся и давление в камере вернуло их к океанским глубинам.
50
Питту-старшему казалось, что он заперт в одиночке, да притом взятой из какого-то фильма ужасов.
С каждым часом душное узилище на «Аделаиде» вызывало у него все более и более сильную клаустрофобию. Рост наружной температуры днем превращал отсек в лишенную воздуха раскаленную душегубку. Что хуже, жара усугубляла зловоние, источаемое людьми, набитыми в тесное помещение, и двумя трупами.
Питта постоянно мучил голод, но хорошо, хоть на питьевую воду не скупились. Время от времени дверь открывали, и двое вооруженных бандитов бросали внутрь коробки с хлебом и прочими сухими припасами с камбуза. Пленники ценили врывающийся при этом свежий воздух чуть ли не дороже пищи.
Питт и команда спецназа пытались придумать план освобождения, но все их возможности сводились практически к нулю. В кладовой не оставили никаких инструментов или снаряжения, чтобы проделать другой выход. Запертый люк, как выяснилось, охраняли круглосуточно. Множество попыток подергать за ручку или снять петли тут же оканчивались стуком автоматного приклада по двери с противоположной стороны. А когда ее отпирали, чтобы доставить пищу и воду, с автоматами наготове всякий раз стояли как минимум двое.
Обратив внимание, что затхлые булочки, которыми их кормили, зачерствели до твердости гранита, Джордино предложил использовать их для нападения на стражников.
Друг Питта стремительно оправлялся от пулевого ранения, чудом не заполучив никакой инфекции. Проспав трое суток подряд, Эл пробудился полный неудержимой энергии и быстро восстанавливал силы, несмотря на скудную кормежку.
И хотя большинство пленных смирились, некоторые начали терять контроль над собой. Среди членов экипажа «Аделаиды» начали вспыхивать драки, еще на одного матроса стали накатывать приступы истерических воплей. Ощутив снижение оборотов корабельной машины, означающее приход в прибрежные воды, Питт почувствовал тревожное облегчение.
Он считал часы, истекшие с тех пор, как его бросили в заключение. По его подсчетам, идя на шестнадцати узлах, «Аделаида» могла покрыть почти четыре тысячи миль, оказавшись где угодно — от Аляски до Перу. Но жара указывает скорее на экваториальные районы. Если корабль сохранил направление на юго-восток то, скорее всего, рассуждал Питт, они где-то у берегов южной Мексики или Центральной Америки.
Подтверждение пришло скоро — после того, как судно несколько раз останавливалось и трогалось под звуки портовой деятельности. Потом снова установился ровный ход, и корабль шел еще три часа, прежде чем остановиться окончательно. А вскоре за этим пленников вывели из отсека.
Выйдя из жаркой и волглой кладовой, люди оказались в такой же жаре и сырости на палубе. Корабль стоял у причала кормой вперед, с трех сторон окруженный густыми джунглями. Лишь клочок голубизны в районе носа показывал, что из более крупного водоема они задом сдали в узкий залив такого размера, чтобы как раз поместился сухогруз.
Яркость раннего утра больно ранила их глаза, отвыкшие от света, но Питт обратил внимание, что солнца не видно.
— Кому-то жутко нравятся местные джунгли, — Джордино ткнул пальцем в небо.
Приставив ладонь ко лбу козырьком, Дирк увидел лиственный кров джунглей над головой. Потребовалось несколько секунд, прежде чем до него дошло, что над всем портовым комплексом натянуто огромное полотнище камуфляжной сетки.
— Может, просто помешались на секретности, — ответил Питт. Взгляд на «Аделаиду» подтвердил его подозрения. Название корабля уже переделали на «Лабрадор», а трубу и планшир перекрасили в другие цвета. Похитители явно поднаторели в похищениях и подлоге в крупных масштабах.
Пленников погнали по сходням с корабля на берег, где их встретила шеренга вооруженных людей в повседневной армейской форме, причем нескольких сопровождали сторожевые псы. Несколько минут пленники просто стояли на причале, что дало Питту и Джордино время рассмотреть сооружения. Техническое оснащение оказалось скромным — два небольших крана и ленточный транспортер. Подальше виднелись несколько больших бетонных площадок, покрытых серой пылью — перевалочные пункты для необогащенной руды и рафинированных редкоземельных элементов, доставляемых туда и обратно. За портовой зоной сквозь листву виднелись несколько низких зданий; наверное, обогатительная фабрика, предположил Питт, служащая для переработки похищенных редкоземельных руд.
Жужжание миниатюрного моторчика послужило глашатаем появления гольфмобиля, доставившего мускулистого блондина в хорошо подогнанном мундире с пистолетом в кобуре на поясе. С другой стороны на поясном крюке болтался свернутый кнут. Питт заметил, что при его появлении охранники настороженно подобрались.
— Смахивает на укротителя львов, — шепнул Джордино.
— От его цирка я предпочел бы держаться подальше, — откликнулся Питт.
Надсмотрщик — Йоханссон — пересек причал и переговорил с Гомесом, сошедшим с корабля вслед за пленниками. На сухогруз швед поглядел с довольным блеском в глазах.
— Несет полный груз измельченного моназита, — доложил Гомес. — Анализ показал высокое содержание неодима, церия и диспрозия.
— Отлично. Обогатительная фабрика простаивает без сырья. Поставим новых пленных на разгрузку руды.