Gomez's body lay in a muddy pool, crushed almost beyond recognition. But one hand was flung outward and lay open on the ground. And next to her hand lay the white ceramic marker.
— Господи... — пробормотал Крис.
Внезапность случившегося, беспричинная жестокость... С трудом поднявшись на ноги, он, шатаясь, побежал к тропе.
Тело Гомес, изуродованное почти до неузнаваемости, лежало в грязной луже. Но одна рука была вытянута в сторону и лежала раскрытой ладонью вверх на клочке сравнительно сухой земли. А рядом с ее рукой лежал белый керамический маячок.
It was cracked open, its electronic innards exposed.
Chris picked it up. The ceramic fell apart in his hands, bits of white and silver fluttering to the ground, falling into the muddy pool. And in that moment, their situation was clear to him.
Он был разбит; электронная начинка поблескивала в безмятежных солнечных лучах.
Крис поднял его. Керамическая оболочка осталась в его руках, а белые и серебристые частицы, как снежинки, трепеща, полетели вниз и осыпались в грязную лужу. И в этот миг он вполне осознал их положение.
Their guides were both dead.
One machine was gone.
Their return marker was shattered.
Which meant they were stuck in this place. Trapped here, without guides or assistance. And with no prospect of ever getting back.
Not ever.
Оба их гида погибли.
Один аппарат исчез.
Маяк, который должен был управлять их возвращением, разрушен.
А это означало, что они завязли в этом месте. Они попали в ловушку и остались без проводников и помощи.
И без перспективы когда-либо вернуться обратно.
36:30:42
“Stand by,” a technician said. “Coming in now.”
In the rubber floor, in the center of the curved water shields, small flashes of light appeared.
— Приготовиться, — предупредил оператор, — сейчас появится.
В кольце прозрачных водяных щитов на резиновом полу замелькали слабые световые вспышки.
Gordon glanced at Stern. “We'll know what happened in just a minute.”
The flashes grew brighter, and a machine began to emerge above the rubber. It was about two feet high when Gordon said, “Goddamn it! That guy is nothing but trouble.”
Гордон поглядел на Стерна.
— Ну вот, через минуту мы узнаем, что случилось.
Вспышки стали ярче, и на полу появился аппарат. Он достиг всего лишь двух футов высоты, когда Гордон напряженным голосом вскрикнул:
— Будь я проклят! Вот и неприятность.
Stern said something, but Gordon paid no attention. He saw Baretto sitting there, propped up against a bar, clearly dead. The machine reached full size. He saw the pistol in his hand. He knew of course what had happened. Even though Kramer had specifically warned Baretto, the son of a bitch had taken modern weapons back with him. So of course Gomez sent him back, and—
Стерн что-то произнес в ответ, но Гордон не слушал его. Он разглядел, что Баретто сидит там, прислонившись к решетке, на вид мертвый. А машина тем временем продолжала расти, пока не достигла полной величины. Гордон разглядел пистолет в руке сидящего. Он совершенно точно понимал, что случилось. Несмотря на то что Крамер дала Баретто совершенно однозначный приказ, этот сукин сын взял с собой в прошлое современное оружие. И, конечно, Гомес отправила его назад, и...
A small dark object rolled out onto the floor.
“What's that?” Stern said.
“I don't know,” Gordon said, staring at the screens. “It almost looks like a gre—”
На пол выкатился маленький темный предмет.
— Что это? — удивился Стерн.
— Я не знаю, — ответил Гордон, не отрывая взгляда от экрана. — Похоже на гра...
The explosion flashed in the transit room, blooming white on the video screens, washing everything out. Inside the control room, the sound was oddly distorted, more like a burst of static. The transit room was immediately filled with pale smoke.
“Shit,” Gordon said. He banged his fist down on the console.
В зале перехода раздался взрыв; изображение на экранах мониторов мгновенно сменилось молочно-белой пустотой, остались лишь большие обзорные экраны зала перехода. В диспетчерской звук был слышен странно искаженным и был похож скорее на разряд статического электричества. Зал сразу же заполнил бледный дым.
— Вот дерьмо! — без выражения произнес Гордон, обрушив на консоль удар кулака.
The technicians in the transit room were screaming. One man's face was covered with blood. In the next moment, the man was swept off his feet in the rush of water as the shields collapsed, shattered by grenade fragments. Water three feet deep sloshed back and forth like surf. But almost immediately, it began to drain out, leaving the newly bare floor hissing and steaming.
Техники, находившиеся в зале перехода, кричали. Лицо одного из них было залито кровью. А уже в следующее мгновение он оказался сбит с ног потоком воды, хлынувшей из разбитых осколками гранаты щитов. Слой воды глубиной в три фута с хлюпаньем потек в зал, потом обратно, словно морской прибой. Но почти сразу же вода сошла, а над полом стал подниматься какой-то новый парок. Послышалось шипение.
“It's the cells,” Gordon said. “They've leaked hydrofluoric acid.”
Obscured by smoke, figures in gas masks were running into the room, helping the injured technicians. Overhead beams began to crash down, shattering the remaining water shields. Other beams smashed down into the center of the floor.
— Это аккумуляторы, — Гордон говорил так, словно читал лекцию, — утечка плавиковой кислоты.
В просторный задымленный зал на помощь раненым техникам вбежали фигуры в противогазах. Сверху начали падать балки; одни из них крушили оставшиеся водяные щиты, другие с грохотом рушились на пустое место.