“What? In the desert?”
“He might be a little cracked. He claims he's a cop, and he keeps babbling on about some dead ITC employee.”
— Это какой-то парень из Галлапа. Он звонит уже второй раз. Хочет послать нам картинку нашего монастыря, которую, по его словам, нашел в пустыне.
— Что? В какой пустыне?
— Может быть, он немного спятил. Клянется, что он полицейский, и что-то бормочет о каком-то умершем служащем МТК.
“Have him send it to our e-mail address,” Chris said. “You take a look at it.”
He clicked the radio off. Bellin was looking at his watch, clucking again, then looking at the car, where Johnston and Delvert were standing, their heads almost touching as they pored over papers.
— Пусть он пошлет свою картинку нам по электронной почте, — распорядился Крис — Посмотрим, что это такое.
Он отключил радиотелефон. Беллин взглянул на часы, опять щелкнул языком и перевел взгляд на автомобиль, возле которого стояли Джонстон и Дельвер. Они внимательно рассматривали бумаги, и их головы почти соприкасались.
“I have appointments,” he said mournfully. “Who knows how long this will take?”
“I think,” Chris said, “perhaps not long.”
— У меня есть собственные планы, — мрачно проронил министр. — Кто знает, насколько это затянется?
— Думаю, — ответил Крис, — что, возможно, не слишком надолго.
Twenty minutes later, Bellin was driving off with Miss Delvert at his side, and Chris was standing with the Professor, waving good-bye. “I think that went rather well,” Johnston said.
“What'd she show you?”
Спустя двадцать минут Беллин, рядом с которым сидела мисс Дельвер, отправился на машине в обратный путь, а Крис и стоявший рядом Профессор махали им вслед.
— Я думаю, что все прошло довольно хорошо, — сказал Джонстон.
— Что она вам показывала?
“Some land-purchase records, for the area around here. But it's not persuasive. Four parcels were bought by a German investment group about which little is known. Two parcels were bought by a British attorney who claims he's going to retire here; another by a Dutch banker for his grown daughter; and so on.”
— Несколько записей о покупке земли в этом районе. Но это все неубедительно. Четыре участка были приобретены немецкой инвестиционной группой, о которой мало что известно. Два участка купил британский адвокат, который уверяет, что собирается поселиться здесь, выйдя в отставку, еще один — голландский банкир для своей взрослой дочери и так далее.
“The British and the Dutch have been buying land in the Perigord for years,” Chris said. “It's nothing new.”
“Exactly. She has some idea that all the purchases could be traced to ITC. But it's pretty tenuous. You have to be a believer.”
— Англичане и голландцы уже давно покупают землю в Перигоре, — заметил Крис. — В этом нет ничего нового.
— Совершенно верно. А она убеждена в том, что эти покупки так или иначе связаны с МТК Но все ее доводы очень шаткие. Хотя ты должен был оказаться среди ее сторонников.
The car was gone. They turned and walked toward the river. The sun was higher in the sky now, and it was getting warm.
Cautiously, Chris said, “Charming woman.”
Автомобиль скрылся из виду. Они повернулись и пошли к реке. Солнце уже поднялось довольно высоко, и стало заметно теплее.
— Очаровательная женщина, — осторожно произнес Крис.
“I think,” Johnston said, “that she works too hard at her job.”
They got into the rowboat tied up at the river's edge, and Chris rowed them across to Castelgard.
— Я думаю, — ответил Джонстон, — что она слишком много сил отдает своей работе.
Они сели в лодку, привязанную у берега, Крис взялся за весла и принялся выгребать через реку, к Кастельгарду.
They left the rowboat behind, and began climbing toward the top of Castelgard hill. They saw the first sign of castle walls. On this side, all that remained of the walls were grassy embankments that ended in long scars of exposed, crumbled rock. After six hundred years, it almost looked like a natural feature. But it was in fact the remains of a wall.
Оставив лодку у берега, они начали взбираться на холм Кастельгард Вскоре перед ними появились первые следы стен замка. С этой стороны от стен остались лишь поросшие травой валы, обрывавшиеся в длинных шрамах обнаженного растрескавшегося утеса. По прошествии шести веков это было очень похоже на естественное образование. Но на самом деле это были остатки крепостной стены.
“You know,” the Professor said, “what she really doesn't like is corporate sponsorship. But archaeological research has always depended on outside benefactors. A hundred years ago, the benefactors were all individuals: Carnegie, Peabody, Stanford. But these days wealth is corporate, so Nippon TV finances the Sistine Chapel, British Telecom finances York, Philips Electronics finances the Toulouse castrum, and ITC finances us.”
— Знаешь, — сказал Профессор, — вообще-то, этой милой даме не нравится спонсорство со стороны корпораций. Но археологические исследования всегда зависели от сторонних благотворителей. Сто лет назад все меценаты были отдельными личностями, скажем, Карнеги, Пибоди, Стэндфорд. Но в наше время богатство стало корпоративным, и поэтому японское телевидение финансирует Сикстинскую капеллу, «Бритиш телеком» финансирует Йорк, «Филипс электронике» финансирует тулузский каструм, а МТК финансирует нас.
“Speak of the devil,” Chris said. As they came over the hill, they saw the dark form of Diane Kramer, standing with Andre Marek.
The Professor sighed. “This day is completely wasted. How long is she going to be here?”
“Her plane is at Bergerac. She's scheduled to leave this afternoon at three.”
— Помяни черта... — протянул Крис. Поднявшись на холм, они сразу же увидели черный костюм Дианы Крамер, стоявшей рядом с Андре Мареком.