Откинувшись на спину и по шею погрузившись в успокаивающе-горячую воду, киллер по прозвищу Призрак начал быстро прокручивать в голове варианты. Платить? Не дождутся. Не из-за того, что денег жалко, хотя такие выплаты сделают бизнес едва-едва рентабельным. Однако дашь слабину сейчас – в следующий раз потребуют больше, а значит, надо срочно что-то решать. Не дали расслабиться, сволочи…
Быстро перебрав в уме варианты, он остановился на самом простом. Если в двух словах, Рябого надо было валить, и чем быстрее – тем лучше, причем сделать это так, чтобы никто не подумал искать Призрака. То есть никаких винтовок и так любимых им дальних дистанций. Того, что будут подозревать трусоватого бизнесмена Колобанова, он не боялся совершенно – у Паши хватало врагов куда серьезнее. Вот на них пускай и думают. В идеале вообще свалить это на женщину. Те любят пользоваться ядами, а их Александр изучал тщательно, он считал – для того, чтобы добиться наилучших результатов в работе, надо быть как можно более эрудированным и подготовленным как теоретически, так и практически. Мало ли что потребуется и когда пригодится. Он профессионал, пускай и самоучка, или так, погулять вышел? Вот только те женщины, которых любил пользовать Рябой, были для подобного слишком примитивны, и чересчур интеллигентный способ убийства бросится в глаза любому следаку. Можно было, конечно, подобрать яд, который сведет обидчика в могилу так, что никто и не поймет. Он вообще умрет через месяц. Но дело надо сделать сегодня-завтра, край-послезавтра. Ядов же, которые отправят приговоренного на тот свет быстро и притом не оставят следов, под рукой не имелось. Нож или удавка тоже интересные варианты, но они предполагают близкий контакт с клиентом и кучу сопутствующих рисков, а этого Призрак всеми силами старался избегать. К тому же, он еще никого не убивал таким образом и владел всем этим на уровне тренировки. Сколько раз стрелял – уже и сам не помнил, отравление организовывал, правда, всего одно, а своими руками не пробовал и, честно говоря, не хотелось ему такой радости. Да и наследить можно запросто… Стало быть, оставался пистолет.
Того, что смерть бригадира милиция будет расследовать с особым рвением, Александр не опасался. Во-первых, она к смертям таких вот Паш относилась со стойким пофигизмом. Мол, чем больше бандюки друг друга перемочат, тем лучше. С таким подходом Александр был в корне не согласен. Вот так, путем естественного отбора, выживают сильнейшие, и можно взрастить таких акул, что потом мало не покажется, однако, сам находясь с законом по разные стороны барьера, помогать ему ничуть не спешил. Если доблестная милиция не понимает простых вещей, это только ее проблемы.
Во-вторых, Рябой был дурак и поссорился со многими. Соответственно, очень легко будет повесить его смерть на криминальные разборки и определить терпилу. Милиционерам это проще, чем уподобляться Шерлоку Холмсу и с лупой в руке обползать кверху задом половину города. Ну а они, как известно, любят простые пути.
Правда, оставался один неприятный нюанс. Сейчас в органах вроде бы пытались навести порядок. Избранный недавно президент, пришедший на смену Борьке-алкоголику, сам был выходцем из спецслужб и взялся за дело со свойственным молодости размахом, вот только пока этот процесс еще дойдет до провинции… В общем, Александр решил не волновался раньше времени.
В тот же вечер Рябой, выходя из клуба под ручку с какой-то телкой (ноги от ушей и притом толстые, как колонны, символическая юбка, выкрашена под блондинку), судя по всему, из полупрофессионалок, приобрел две незапланированные природой дырки, обе смертельные. Одна – прямо в сердце, вторая – посреди лба. Еще куча пуль калибром семь шестьдесят два – куда попало, их задача была сделать убийство максимально "грязным", словно работал какой-нибудь лопух из начинающих, или отморозок, которому все равно, кого и как валить. Единственная несообразность – в этот раз никто не видел стрелка, но это и неудивительно. Началась паника, все забегали…
Интересно, что бы они сказали, узнав, что стрелок вел огонь с дистанции в сто восемьдесят семь метров, благо улицы были пустые – народ просто боялся гулять в темноте, разрываемой лишь скудным светом редких фонарей. Милицейских патрулей тоже не было – наверное, из тех же соображений. Два ТТ с глушителями – китайское барахло, но на один раз хватит. Расстреляв обоймы, Александр просто ушел, запахнув длинный плащ и растворившись в темноте, как и положено настоящему призраку. Оставалось лишь разобрать стволы, облить детали спиртом, поджечь, чтобы уничтожить отпечатки пальцев. А потом неспешно прогуляться по безлюдной, как и все остальные улицы, набережной, периодически бросая в реку запчасти. Все, теперь пускай ищут, а он хочет спать.
По дороге к нему, правда, пробовали прицепиться какие-то малолетние придурки, которым не хватало то ли на сигареты, то ли на пиво, но как-то вяло, без души. А может, были они достаточно трезвыми и сообразили, что если в лицо тебе смотрит дуло пистолета, лучше повернуться и делать ноги. Иначе то ведь и убить могут, ножом не успеешь махнуть. Этот ТТ, третий, взятый с собой на дело, был "чистым". На нем не висело абсолютно ничего, зато в кармане было официально написанное заявление, что данный конкретный ствол Александр нашел и, как честный гражданин, несет в милицию. Он всегда так делал, когда шел вечером из дому – береженого, как известно, бог бережет, а небереженого конвой стережет. Лучше уж иметь мелкие неприятности с милицией и лишиться не слишком дорогого ствола, если вдруг остановят, чем получить перо в печень от какого-нибудь малолетнего наркомана.
Дальше неспешное возвращение домой, не на ту квартиру, где он был до того, а на вторую. Там у него была устойчивая репутация "гулящего", поскольку и женщин он водил часто и разных (ну а что делать – организм молодой, требует), и со знакомыми гудели. Не с друзьями, разумеется, друзей у него не было, а со знакомыми. Пили неплохо – сам Александр меру свою знал, а ребята уж кто как, в меру своих мозгов. Но сидели, кстати, довольно тихо, и ночами не шумели вовсе, так что соседи относились к молодому бизнесмену снисходительно – мол, перебесится. Здесь на то, когда он приходил и уходил, не обращал внимания никто, так что если идти – то как раз сюда.
Жил он на пятом, последнем этаже. "Твой дом был под самой крышей – там немного ближе до звезд…". Слова из песни как нельзя более отражали привычки Александра – он любил, когда никто не топает по потолку, любил находиться выше всех. Дом стоял на склоне высокого холма, так что из окна был великолепный вид на добрую половину города и лес за ним. В принципе, из-за вот этого раздолья Александр и оставался все еще жить в родном городе, а в Москву, Питер и прочие города ездил "на гастроли", маскируя это под деловые поездки. У себя он работал довольно редко, не чаще раза в год. Гадить там, где живешь, не стоило, и тот, кто сообщал ему о заказах, прекрасно это понимал. Он был осторожен и умен, бывший тренер по стрельбе, а ныне важная шишка в мэрии. Николаич повидал в этой жизни многое, и сложившаяся ситуация его вполне устраивала, равно как и роль посредника, имевшего свой немалый процент с каждого трупа, оставленного Призраком. Возможно, кстати, что крутил он дела не только с Призраком, но Александр во все, что его не касалось, благоразумно не лез. Меньше знаешь – крепче спишь, вот так-то.
Зайдя в паршиво освещенный подъезд хрущевки, Александр поднялся к себе, на ощупь (опять лампу пацаны соседа-алкоголика разбили, поганцы) открыл тяжелую железную дверь и принюхался. Н-да, с последней своей пассией он явно ошибся. Нет, так-то девочка была что надо, вот только она обожала духи с тяжелым, сладким запахом, а Александр мог похвастаться великолепным обонянием. Снял он ее в клубе, где после четвертой рюмки многие чувства притуплялись, а запах в полной мере почувствовал уже наутро. Аж голова заболела тогда. Думал, за те три дня, что он здесь не был, выветрится, оказалось – хрен. Теперь только и оставалось, что перетерпеть.