Сейчас он шел обозленный еще больше, чем Шестов, сдирая на ходу с себя бронежилет и матеря какого-то неизвестного Шестову майора последними словами.
— Они совсем охренели! — Приятель выхватил у Шестова сигарету и затянулся. — Пидорасы вонючие! Двурушники!
— И козлы, — добавил от себя Шестов. — Кто это наступил тебе на ногу?
— Да представляешь, — приятель засунул сигарету обратно в рот Шестову. — Сейчас был на выезде: банк ограбили. Троих человек из банды положили ребята из СОБРа, ну а кто-то успел уйти с деньгами. И еще один тяжелораненый. Только собираюсь я этого раненого везти в наш госпиталь под усиленную охрану, чтобы потом его хорошенько взять за жопу… — приятель сделал драматическую паузу.
— Ну и? — помог Шестов.
— Ну и появляются какие-то шишки в погонах и отдают этого раненого знаешь кому?
— Вернули в банду на излечение, — предположил Шестов.
— Это уже перебор, — покачал головой приятель. — О таком даже я не слышал.
— А что же тогда? Отпустили домой под честное слово?
— Отдали банковской службе безопасности, — торжествующе сказал приятель. — Так что ты не угадал.
— Это для меня слишком сложно, — признался Шестов. — Только знаешь, что я думаю по этому поводу?
— Ну-ка…
— Они возьмут его за жопу безо всякого госпиталя, сегодня же вечером. Потому что они будут искать свои деньги.
— Это мне понятно, — вздохнул приятель. — Все равно обидно. Из-под носа увели…
— Не плачь, — похлопал его по плечу Шестов. — Будет и на твоей улице праздник. По крайней мере тебе не грозят мозоли на пальцах после двух часов дозванивания в Прагу…
— А кто это будет тебе международные разговоры оплачивать? — поинтересовался возникший за спиной Шестова начальник.
— Разве не вы? — наивно предположил Шестов.
— Я линяю, — тихо сказал приятель и действительно слинял.
— Иди-ка сюда и объясни, какого черта тебе понадобилось в Праге? — устало сказал начальник. — Я собирался ехать домой, но с тобой, Шестов, нет мне покоя ни светлым днем, ни темной ночью…
— Прошаков был водителем и охранником Резниченко, — начал Шестов, не спеша, впрочем, приближаться к начальнику. — Его убили, инсценировав преступление на гомосексуальной почве. Я думаю, хотели подставить Резниченко, приписав гомосексуализм и ему. То есть не приписать, а наоборот…
— Я уже начинаю путаться в твоих мыслях. Говори проще, и люди к тебе потянутся.
— Может, это и не компрометация, потому что он, может быть, и на самом деле «голубой».
— Ох ты, — вздохнул начальник. — Здорово. А министр внутренних дел — не «голубой»?
— По моим сведениям, нет, — с интересом сказал Шестов. — А по вашим?
— Замнем для ясности. Так на каком основании ты делаешь такие выводы, специалист по сексуальным преступлениям?
— Спасибо за комплимент, — скромно потупился Шестов. — Жена и дочь Резниченко срочно уехали из Москвы на неопределенный срок. Не обещая звонить и писать. Она ему сказала, что хочет от него отдохнуть.
— Ваши выводы?
— Она устала терпеть его гомосексуальные заморочки и сбежала в Европу, — отрапортовал Шестов.
— Андрюша, — ласково сказал начальник. — Почему ты не подошел ко мне поближе, когда я тебя попросил?
— М-м-м…
— Твое счастье, что ты не подошел ко мне. Иначе я схватил бы тебя сейчас за яйца и не отпускал бы до тех пор, пока ты десять раз не прокричишь: «Идиотам не место в милиции».
— Так я и думал! — облегченно вздохнул Шестов и на всякий случай отступил еще на шаг. — А почему я идиот?
— Потому что от меня жена тоже иногда уезжает к матери. При этом она вопит нечеловеческим голосом, что я надоел ей хуже горькой редьки. Про меня ты тоже скажешь, что я…
— Ну-у-у, — задумался Шестов.
— Только попробуй! — погрозил ему кулаком начальник. — Ты вот тоже, к слову, говоря, не женат. Что, мальчиками балуешься?
— Только не надо с больной головы на здоровую, — запротестовал Шестов.
— А кто тебе сказал, что она уехала в Европу?
— Сам Резниченко.
— Подтвердилось?
— Вот за этим я и звоню в Прагу!
— За эти звонки будешь платить из своего кармана, — пригрозил начальник. — Ну и что ты там узнал?
— Визовый отдел утвержает, что Ольга Резниченко не приезжала в Прагу в течение последних двух недель. Правда, может быть, она прибыла сегодня утром, этих сведений в визовом отделе нет, вот я и звоню…