Уходить Николаев не спешил. Без разрешения достал из кейса бутылку коньяка, налил рюмку, выпил. Будто находился не в чужом кабинете - в своем. Распечатал лежащую возле кресла Молвина пачку "мальборы" со вкусом закурил, с любопытством отслеживая витиеватые кольца табачного дыма.
-- Время наступило такое: подсуетишься - обогатишься, пропустишь станешь до конца жизни сидеть на диете. Я по характеру - реалист, понимаю: когда-нибудь настанет конец нынешнему беспределу, вот и тороплюсь... И ты тоже торопишься, не скрывай. Все правильно, все закономерно... Кстати, ходят упорные слухи о каком-то заговоре с целью свержения нашего благодетеля, всенародно любимого и ценимого. Не слыхал?
Молвин развел руками, изображая полное незнание. На самом деле ему удалось не только слышать, но и проникнуть в истоки туманных слухов. Что и зафиксировано в защищенных паролями опасных файлах.
-- Значит, не видел и не слышал? Жаль, очень жаль... Мы ведь одной ниточкой повязаны, одними браслетами скованы, нам вредно таиться друг от друга. Вредно для здоровья, - подчеркнул Николаев, пристально глядя в лицо собеседника. - Вечной жизни никому не дано, тем более, нам с тобой, братуха. Всякое случается: кирпичи падают на голову, пули невесть откуда прилетают, машины взрываются... Очень прошу, дружище, будь со мной откровенным, не держи за пазухой булыжник...
-- Но я, действительно, ничего не знаю...
-- Верю, на сто процентов верю... Нет, на семьдесят пять. Нынче самому себе на все сто не доверяешь, времячко такое... Если слухи подтвердятся - понадобится поддержка. Моральная и... силовая. Такие, как я, ее обеспечат. Не сомневайся... Когда узнаешь - скажешь?
-- Обязательно, можешь не сомневаться...
Егор Артемович с тоской наблюдал за посетителем. Словно жалкий, бессильный кролик за хищным зверем, которого нельзя осадить, поставить на место. Ибо всесильный помощник советника Президента целиком во власти "банкира", который вовсе не банкир - главарь крупной криминальной группировки, запустившей когтистые лапы во все структуры власти.
Кстати, в тех самых парольных файлах есть и по братцу небольшой раздельчик. Узнал бы он - пуля в лоб помощнику советника обеспечена. И не одна.
Молвин смутно догадывался - люди Николаева проникли не только в аппарат советников, они держат под контролем и правительство, и Думу, и Совет Федерации. Будто пиявки, отсасывают законодательные акты, разнообразные льготы, таможенные и налоговые, влияют на политику и кадровые перемещения, убирают неугодных чиновников и продвигают на освободившиеся должности угодных.
Короче, власть над властью.
Поэтому не вышибить наглеца из кабинета, не вызвать охранников, способных сопроводить его к выходу. Ибо даже в охране Николаев держит своих ставлеников...
-- Беглецов отыскать не удалось? - покорно склонившись над столом, подобострастно спросил Молвин.
-- Ищем. Говорил же тебе, дурья твоя башка, не доверяйся телкам, продадут. А ты расплылся квашней, поглаживая Людку по упругому задку, вот и получил по мозгам. Забилась она в потаенную щель и переваривает добычу.
-- Никаких добыч у Людмилы нет, - протестующе захрипел Егор Артемович. - Все бумаги - в сейфе. Вчера проверил...
И не только проверил - сжег, даже пепел спустил в унитаз. Хватит припрятанных в тайнике пяти дискет.
-- А как быть с файлами, которые - под паролями? - презрительно скривился собеседник. - Надо же быть таким идиотом - довериться хитрой бабе... Наверняка, прежде чем сделать ноги, сбросила на дискеты твои вонючие компры. Найдем - вытащу из нее все тайны, по жилочке прощупаю, все извилины выверну наизнанку. Какой же ты дурень, братишка, какой вахлак! Захотелось поиграться - сказал бы мне, мои молодцы такую бы лярву тебе презентовали - пальчики оближешь.
Показного спокойствия как не бывало. На лице Николаева жестокая гримаса, на висках вспухли сосуды, глаза засверкали. Попадись ему в этот момент сбежавшая секретарша - действительно, переберет ее по косточкам и жилочкам, безжалостно вскроет череп и прощупает мозги.
Молвину сделалось страшно.
-- Что из себя представляет фрайер, сбежавший с потаскухой? "банкир" выпил очередную рюмку, немного успокоился. - Кто родители, где живут? Давно ли трахается с секретаршей? Короче, мне нужны любые сведения, даже незначительные. Ты не представляешь, чем для нас с тобой могут обернуться расшифрованные файлы, попади их содержание тем же журналистам.
-- Там нет ничего опасного, - неуверенно возразил Молвин.
-- Ничего, говоришь? А переговоры с генералами из Генштаба - мелочь, да? А подготовка решения о списании в металлолом новейших танков, под маркой устаревших - ерунда? А якшание с оппозицией для прощупывания слухов о готовящемся перевороте - ничего страшного? Бог твой свят, Егорушка, что живешь не в сталинские времена, когда за меньшие проступки отвинчивали глупые головы... Впрочем, и сейчас недолго ее потерять, если не найдем телку и ее хахаля, не вытряхнем из них опасные дискеты.
То, что перечислил двоюродный брат - мелочевка, о главном он не знает. Юношеские, и не только юношеские, шалости Президента с женщинами. Забавы некоторых видных политиков с девочками-проститутками в сауне и на природе. Пьяные откровение высокопоставленных государственных деятелей о российских разведчиках за рубежом, о военном потенциале страны. Продажа бывшим противникам совершенно секретной информации. Миллиардные взносы "слуг народа" в престижные зарубежные банки. И, наконец, дурнопахнущие анекдоты.
Все это с указаниями времени и места, даже с упоминаниями "источников". В одном можно согласиться с Николаевым: попадет информация тем же журналистам - конец. Не только карьере, но и жизни.
Скрывая растерянность и боязнь, Молвин склонился над столом, привычно почесал мясистый нос. Будто для облегчения ноющей головы втирая в него опасные мысли.
В кабинет без разрешения вошел парень в костюме и при галстуке. Его пыталась задержать секретарша, даже за рукав схватила, но он невежливо оттолкнул худосочную девицу.
-- Что случилось? - резко повернулся Николаев. - Почему мне мешают?
Парень склонился к уху босса, что-то зашептал.
-- Говори громче - у меня от господина Молвина нет секретов.
Парень послушно повысил голос.
-- Приходил мужик, спрашивал о прежней секретаршей. Семка пошел за ним.
"Банкир" повернулся к хозяину кабинета, выразительно поднял руку, призывая к максимальному вниманию.
-- Как видишь, Егорушка, твоей шлюшкой уже интересуются. Придется принимать, как говорится, неординарные меры...
9
"Сближение" Людмилы и Валерки, по нынешним меркам, происходило на редкость медленно. Три или четыре встречи - сплошные познавательные беседы, в течении которых девушке удалось вставить не более десятка коротких фраз. Все остальное время ораторствовал компьютерщик. Он не пытался обнять подружку, вечерами не тискал ее в темных углах, не забирался под короткую юбчонку. Вел себя, как рыцарь из средневековья, оберегающий честь "дамы". Но и в любви не об"яснялся, вечной верности не обещал.
Людмила была уверена - такое поведение долго не продлится, в парне возобладают мужские эмоции. И с нетерпением ожидала. В конце концов, живой же Валерка человек, мужик же он? Она чувствовала - нравится, еще как нравится! Следовательно, не в меру скромный компьютерщик обязательно преодолеет дурацкую застенчивость и тогда...
И вот однажды свершилось.
В тот вечер их пригласил Валеркин приятель отпраздновать тридцатилетие. Гостей - немного, пять пар, стол - довольно убогий: четыре бутылки водки, сыр-колбаса, на горячее - фабричные пельмени. После застолья - танцы в темной комнате под старый магнитофон.
Как принято, девицы охали, парни охальничали, хозяин скрылся в соседней комнате с длиноногой девушкой не первой свежести. Не прошло и двух часов с начала застолья, как гости парами разбрелись по квартире, даже ванную комнату "освоили".